И в самом деле она сказала с восторгом:

–Ты не понимаешь? Наш Крым! Давай поедем в Крым!

Я пожал плечами:

–Крым наш, но крымнашистом никогда не был…

Мариночка обиделась:

–Опять ты иронизируешь! Поедем в Крым?

Я благоразумно промолчал, а телеведущий продолжал:

–В Греции – лесные пожары! В ЮАР – столкновение поездов! А в Хургаде одна девочка отравилась!

Мариночка поинтересовалась:

–Хорошо, а что у нас?

–Все хорошо, прекрасная маркиза!– засмеялся я.

Мариночка как-то странно глянула на меня, потом сказала озадаченно:

–Ты такой злой стал…

–Поневоле станешь злющим, слушая наших мастеров телепропаганды, – протяжно вздохнул я.– Веселая психушка!

– Послушайте прогноз погоды на завтра,– продолжал бодро телеведущий.– В Сочи тепло, двадцать пять градусов, без осадков.

–А у нас прогноз погоды на завтра!– хихикнул я.

Мариночка удивилась:

–И все?

–Тебе ж сказали: все хорошо в нашей пляжной столице Сочи. Да, еще позабыли про свой Крым.

Телеведущий будто услышал мой комментарий и бодро продолжил:

–А в Крыму и Севастополе тоже солнечно, до тридцати градусов.

–Вот и про Крым свой опять вспомнили!– вновь хихикнул я.

– Визы в Венесуэлу скоро будут отменены,– сообщила новая телеведущая.– А в Крыму ясная погода, езжайте отдыхать в Крым!

–Одни советы в Стране вечных Советов!– ухмыльнулся я.

–Ладно, а что у нас-то творится?

–После недавней катастрофы за рубежом ихний премьер-

министр ушел в отставку. У нас нет таких позорных фактов!– гордо заявила телеведущая.

– Вот тебе и ответили: у нас нет таких позорных фактов,– хихикнул я.

Мариночка спросила удивленно:

–Нет отставок или катастроф?

– Ну, Мариночка, где ты видела, чтобы у нас министр

сам ушел в отставку?

– Может, ты выключишь, если тебя раздражают новости?

–Россия поможет восстановить Пальмиру,– бодро продолжала телеведущая.

– Видишь, как у нас хорошо?– криво усмехнулся я.– Даже другим помогаем!

Мариночка ответила с грустью:

–Ты все смеешься… Надо же помогать…

– К другим новостям,– продолжала телеведущая.– Износ жилого фонда в ряде областей России достиг девяноста процентов.

–Да-с…– протянул я, глядя внимательно за реакцией Мариночки.– Надо помогать, говоришь? Другим помогаем,

а износ нашего жилого фонда девяноста процентов!

Мариночка насупилась и промолчала.

–Радостная весть из наших регионов,– послышалось новое сообщение телеведущей.– Там за одного губернатора проголосовало 120 процентов благодарных избирателей!

– Видишь, как хорошо все в нашем телевизоре! – захохотал я.– У них голосует подавляющее большинство.

–Гм, не только большинство,– уточнила Марина,– а сверх большинства.

–Ну, бумага пока терпит, почему бы не написать лишнее?– Еще минуту я улыбался, однако потом улыбка сошла с моего лица, и я стал очень грустным, вспомнив про непонятный визит полицейского.– Да, тут только что

заходил полицейский.

–Какой полицейский?

–А из тех, кто паспорта проверяет. Знаешь, в чем заклю-чается работа полицейского? В проверке паспортов.

–Ну, ты уж перегибаешь!

–Ничего подобного. Потребовал мой паспорт.

Мариночка пожала плечами:

–Что поделать…

–Но он не ответил ничего мне!– возмущался я.– Почему

нельзя ответить на мой вопрос?

–Он ничего не сказал?

–Сухо сказал: проверка паспортного режима.

–А что ты еще хочешь?

–Я хочу, чтобы мне отвечали четче на мои вопросы, поэ-тому…– Звонок в дверь прервал меня.

Я уставился на Мариночку, а она на меня. И мы одновре-менно друг друга тревожно спросили:

– Кто это?

Мариночка пошла к двери. Через минуту в комнату вбежал какой-то незнакомец в черном плаще и черном костюме. Незнакомец не представился и не поздоровался, став бегать и озираться по сторонам. Я подошел к нему, удивленно спрашивая:

–А вы кто будете?

Вместо ответа на мой вопрос незнакомец поинтересо-вался, продолжая оглядываться по сторонам, будто ища кого-то:

–Чего вы тут сидите?

–Я тут живу. Извините, а вы-то кто?

Незнакомец перестал бегать, остановился.