Кстати, на пляже, а особенно часто на рыбной ловле они дотрагивались друг до друга. Ариэль, который ждал этих случаев, каждый раз чувствовал, как его шибает электрическим током. Гелена же, казалось, вовсе не замечает этих моментов, воспринимает их как нечто естественное и ни капельки не сексуальное.

Гели некогда было размышлять о том, что она женщина, а Ариэль как ни крути мужчина. Её занимали более насущные проблемы.

Для начала она задалась обезопасить себя и мальчика от возможного визита Густава Кюнха. То, что его не пропустила Сандра, ни о чём не говорило. Она отвечала только за Карибский сектор, а существовали ещё другие: североамериканский, южноамериканский, африканский, европейский да мало ли ещё какой! Проникнув на Землю при попустительстве другого чиновника, Кюнху ничего не стоило перебраться туда, куда ему нужно. На месте бы не сработала сказочка про карантин.

Одна радость: он не смог бы въехать по чужим документам, проверка ДНК на месте такое исключала. Это Ариэля ввезли как робота и ничего не проверяли, а человек обязан был пройти обычную для всех процедуру.

При желании можно было уговорить Сандру поставить Кюнха в список нежелательных персон. Администрация Земли могла на этом основании закрыть ему въезд без объяснения причин.

Но обращаться снова к Сандре не хотелось. Не стоило повышать её собственную значимость таким образом, а то потом сядет на шею и начнёт погонять. Гораздо лучше воспользоваться другими связями.

При работе над одним из романов Гели консультировалась у одного из самых удачливых хакеров этой части галактики. Тот своим романным образом остался очень доволен и предлагал обращаться, если понадобится помощь. Гели связалась с Юнусом.

Она так мялась и жалась прежде чем огласить то, о чем собиралась просить, что, когда наконец произнесла нужные слова, парень расхохотался.

— Ну Гели, ты удивила. Такая храбрая женщина… Я думал, ты мне предложишь по меньшей мере банк ограбить, а ты всего лишь хочешь, чтобы я поставил галочку в списке!

— Но это же незаконно…, - пролепетала Гелена.

— Да что ты? А убийцу на Землю пускать законно? Раз они не знают, я им просто немного помогу.

— Сколько ты хочешь? — снова зашелестела писательница.

Парень, кажется, не на шутку обиделся.

— Да нисколько! За кого ты меня принимаешь?! Такую ерунду я сделаю просто для собственного удовольствия, тем более что ты меня об этом просишь. Заодно проверю, какие меры защиты информации применяет земная администрация. Если фиговые — так им и сообщу. Может, наймут улучшить и денег заплатят. Ведь я теперь законопослушный гражданин, занимаюсь защитой данных.

Гелена поблагодарила и внутренне расслабилась. Теперь о Кюнхе можно не думать, Юнус все сделает в лучшем виде.

Следующей её заботой было внедрить Ариэля в собственный быт так, чтобы всех это устраивало. Она потратила довольно много времени на то, чтобы мальчик освоил все применявшиеся в доме технологии, а также научился приемлемо готовить.

Надо сказать, успехи Ариэля радовали. Он быстро всему учился, схватывал на лету, да и руки у него были приделаны правильным концом. А ещё радовало то, что он по большей части молчал. Время от времени задавал вопрос, но всегда по делу, а в основном слушал или работал молча.

Еще одна задача Гелены состояла в том, чтобы его разговорить и вызнать как можно больше о той тайной базе. С этим как раз было непросто. Он охотно отвечал на вопросы, но в пространные рассказы не пускался, два-три слова по существу и конец. Приходилось выдумывать всё новые и новые вопросы, вставлять их между делом в разговорах на самые разные темы и довольствоваться односложными ответами Ариэля.

Но среди малоинформативных “да” и ”нет” вдруг попадались настоящие бриллианты. Так, на вопрос Гелены: ”Ариэль, на вашей базе выращивали мальчиков. А девочки? Были ли такие же искусственно выращенные девочки?”

Он ответил:

— Были. Это не совсем точная информация, но, думаю, я не ошибся. Три года назад господин Руперт, который к тому времени стал начальником нашей базы, разговаривал с новым инспектором. Тот выговаривал ему, что процесс продажи «материала» идёт слишком медленно. Руперт отвечал, что он во всём следует политике предыдущего руководства, которое желало во что бы то ни стало сохранить, как он сказал, «лучших представителей линий». Новый инспектор начал ругаться и ставить ему в пример руководителя программы “Омега”, который уже всех распродал и уничтожил базу. Мне запомнились слова: “Девчонки пошли на “ура”.

— “Омега”, - задумалась Гели, — А ваша программа как называлась?

— Разве я не сказал? — удивился Ариэль, — Мы назывались программа “Альфа”.

Гелену захватила новая мысль.

— Ариэль, ты действительно так хорошо всё помнишь? Ничего не путаешь?

Ответом ей была робкая, смущённая улыбка.

— Я не рассказывал вам, Гелена, но должен сознаться… У меня уникальная память. Хотя сказать уникальная — неправильно, у всей моей линии такая. Я ничего никогда просто так не забываю. Чтобы забыть мне нужно приказать самому себе выбросить это из головы, и то срабатывает через раз. Всё, что я когда-либо слышал, видел, читал — я помню.