— А что это? — Лауфман попытался выдернуть из моих рук добычу.

— Детская книжка, — я покрепче перехватила издание и рванула на себя.

Светлый, не ожидавший столь активного сопротивления, полетел, повинуясь закону инерции. Я приготовилась встретить удар грудью, но напарник успел сгруппироваться и только клюнул меня в губы. Так мы замерли с офигевшими лицами.

— А что это вы тут делает? — ехидно спросил Кил, приземлившись мне на плечо. — Репетируете, да?

Отшатнулись мы друг от друга как светлый Жрец от демона. Я тыльной стороной ладони рот вытерла, но плеваться желание не пропало.

— Ты еще иди зубы почисти! — возмутился Лауфман.

— Хорошая идея, — усмехнулся Кил. — Но потом. Сейчас вас ищут.

И точно. Тучный секретарь городского главы спешил в нашу сторону. От непривычной нагрузки его бордовые щеки чуть ли не лупили по плечам.

— Господа, фух, там, фух, рыбаки, фух, русалку, фух, поймали, — он от счастья, что доковылял чуть не стек на землю.

— Кого?! — хором крикнули мы с напарником.

Бедный задыхающийся клерк только помахал рукой сзади, изображая хвост. Иногда мне кажется, что среди феликтонцев имеется сговор по доведению практикантов до нервного припадка. Лауфман, видимо, мое опасение поддерживал и скорбно вздохнул.

Я сунула книгу Килу и решительно направилась на встречу с неприятностями. А как иначе можно охарактеризовать все, что происходит в этом городе.

Русалки живут в Русалочьем озере. Из названия все предельно понятно. Нюанс в том, что их водоем не дотягивает до океана самую капелюшечку. Свой ареал обитания они предпочитают не покидать. Как с оборотнями. Люди-то добрые, огромный чан ухи с мясом не откажутся приготовить. Да и не любят русалки речки — сетей немерено и грязи.

На берегу Стрелы нас поджидала знакомая толпа. В этом городе хоть кто-нибудь работает, как положено?!

В центре собрания имелась бочка, а в нем женская особь в лифчике из водорослей. В длинные синие волосы вплетены блестящие бусинки. Огромные аквамариновые глаза с вертикальным зрачком. И рот с алыми губами и множеством зубов. Чтобы без проблем откусить у жертвы руку или ногу. Хищники они.

Народ, вспомнив о благоразумии (в кой-то веке), держался от бочки в стороне. Русалка агрессию не проявляла, стреляя глазками в мужчин и помахивая кончиком хвоста, торчащим из воды.

Я уже собиралась пойти вежливо поинтересоваться, что представительница водного народа забыла в славной речке Стрела, как Лауфман перехватил меня за локоть и зашипел на ухо:

— Ты давай не дразни ее. Русалки агрессивные.

Зря он это сделал. Аквамариновые глаза сфокусировались на нас, между алых губ мелькнул раздвоенный язык. И тут она запела. Тьма! Зов русалки! Светлый ты труп. Сразу после нее.

Самый эффективный способ заставить кого замолчать — кляп. Вот ей в лицо и ударило темное облако, надежно обвивая горло.

Лауфман все равно упорно попытался пройти к бочке. С каким же наслаждением я треснула его целебным сном прямо по голове. Правда, о том, что ядовито-зеленое плетение полезно знала только я. Для всех Лауфман загорелся как светлячок в ночи и рухнул замертво. Народ ощетинила подручными материалами, и приготовился меня бить. Но тут напарник сделал доброе дело и всхрапнул: смачно с подвыванием. Толпа резко оказалась безоружной и мило заулыбалась.

— Зов русалки так просто не победить, — мрачно пояснила я городскому главе, активно отталкивающему ногой толстую палку. — Он минут через десять очнется. Кто поймал эту…? — нехорошие слова пришлось проглотить, тут же дети.

— Она сама в сети попалась, — начал отнекиваться от лавров добытчика один из рыбаков, по-моему, Касиум.

— Мне нужен труп, — объявила я. Ведь единственные кто не попадает под чары, это покойники.

Феликтонцы повели себя, как и положено неадекватным людям, и начали переглядываться. Сейчас еще отбор на лучшего жмурика устроят. Рано я дедка упокоила, теперь придется копать.

Пошевелила пальцами, разбрасывая поисковую сеть, а сама краем глаза слежу за недовольной русалкой. Да прямо активно недовольной. Того и гляди из бочки выпрыгнет.

Нити отозвались покалыванием, и я шагнула к Стреле.

— Сама утопиться решила, — пронеслось по толпе.

И это милейшие люди, которые каждодневно ходят в Светлую Обитель грехи замаливать! Кстати, а где наш сеятель добра? Странно, что у русалки в бочке обычная речная вода. Ой, а чье тело лежит в тенечке отдыхает в белом балахоне и отпечатком хвоста на лице?

— Да это же Кам из Обуховца, — присвистнул рыбак, когда утопленник резво выбрался на берег.

Русалка без слов продемонстрировала на перепончатых пальцах все свое мнение о происходящем.

— Тьма тебя раздери, Вайнер, — простонал светлый, свернувший в калачик на земле. Еще и ладони под щеку подложил. Какая отвратительная прелесть — ему я и во сне жизнь порчу.

Не удержалась, сорвала травинку и пощекотала Лауфману ухо. Парень сладко потянулся, распахнул ресницы и с умильной рожицей зевнул. Дала минутку ему на осознание. Так забавно наблюдать, как расслабленность перетекает в неверие и злость.