Поздравление Президента я слушала, то и дело, сбиваясь на хихиканье и пытаясь срочно придумать желание, чтобы по традиции под звон курантов успеть спалить бумажку и выпить шампанское с пеплом.

— Как думаете, возможно получить миллион? Вдруг я выиграю его в лотерею? — икнув, задумчиво спросила Света у сидящей на тумбочке лошадки — символа года.

— Если получится, ты же поделишься с подругами? А то загадать еще и богатство я уже не успеваю, — Вика деловито строчила на вырванном из тетради листке.

Список рос на глазах. Кажется, чтобы желания сбылись, подруге придется выпить целую бутылку, бокала точно не хватит.

Закусив губу, я напряженно размышляла, чего хочу сама. Что вообще принято загадывать в таких случаях? Стипендия хоть и была небольшой, но на жизнь ее вполне хватало, любви следовало найти меня самой, без всяких суеверий, а просить Дедушку Мороза привезти эксклюзивную шубку казалось слишком мелким. Конечно, я люблю красивую одежду, но ведь Новый год должен запомниться чем-то необыкновенным и сказочным.

— О, хочу приключение! Настоящее и сумасшедшее, — довольно объявила я.

Торжественно высыпав пепел в бокалы, мы чокнулись и под бой курантов залпом выпили шампанское. Что было дальше — помню плохо. В памяти остались только отдельные обрывки. Кажется, мы пели частушки, бросали из окна серпантин, громко желали всем жителям веселого Нового года.

А потом я провожала подруг домой. Ночевать у меня они в последний момент передумали, так что мы долго прощались у подъезда, общими усилиями пытались вспомнить, кому и куда надо. Увлекшись, я едва не попросила отвезти меня в Париж, посмотреть на Эйфелеву башню и, наверное, найдись у меня документы, все же уехала бы.

Утро наступило совершенно без предупреждения. Звон, не выключенного со вчерашнего дня, будильника прозвучал подобно ударам колокола. Спрятав голову под подушку, я попыталась на ощупь выключить телефон, но лишь свалила с тумбочки стакан.

Пришлось кое-как сползать с кровати и, ориентируясь на слух (глаза никак не желали открываться), искать телефон. Обнаружился он в вазе из-под апельсинов, стоящей под столом, причем я в упор не помнила, почему засунула его туда.

Не успела я насладиться наступившей тишиной и морально настроиться на поход в кухню за таблеткой от головной боли, как мой покой опять нарушили. На этот раз звонили в дверь. Причем трель не смолкала ни на секунду.

— Ну, кому там не спится в… час дня, — покосившись на мобилку, пробормотала я.

Надежда, что это просто ошиблись квартирой развеялась почти сразу. Даже если кто-то и заплутал, придется сообщить об этом лично.

Одной рукой держась за стенку, а второй обхватив голову, я медленно побрела к двери. Даже не заглянув в глазок, сразу распахнула ее и, не удержавшись, шлепнулась на попу.

А все потому, что за порогом стоял самый настоящий скелет. Беленький, чистенький, будто только из лаборатории, только бирки не хватает. Но это не значило, что мне доставляло удовольствие им любоваться!

— Ну, и чьи это шутки? — вернув себя в вертикальное положение, я высунулась в коридор.

Скелет не был привязан или насажен на палку, но при этом стоял совершенно ровно и даже не думал завалиться в сторону. Правда, на мгновение мне показалось, будто внутри мелькнуло белое пятно, но стоило моргнуть, как все исчезло.

Неизвестный шутник, должно быть, надеялся, что я жутко испугаюсь. Начну кричать на весь подъезд, может быть, даже посчитаю увиденное галлюцинацией, но не сообразил, что студентку меда нужно пугать чем-то более весомым. Тем более, утром первого января, когда все мысли двигаются с заметным скрипом, а уж реакция и вовсе доходит с опозданием.

— Подожди у меня, — движимая жаждой мести, я стала подниматься на этаж выше.

Неизвестный мог быть только там, притаившись у стены и с нетерпением наблюдая за ходом розыгрыша. Вот только лестничная клетка оказалась пуста. То ли успел удрать, то ли прятался в другом месте.

— Скажите пожалуйста, а долго еще ждать? — кто-то похлопал меня по плечу.

Выдержка не изменила мне и на этот раз. Я лишь широко распахнула глаза, пытаясь осознать, что со мной говорит…. скелет. Да-да, тот самый, который поджидал у двери.

Вопреки всему, он не спешил развалиться на части. Поза же была типично человеческой, одна рука уперта в бок, голова немного наклонена. Причем сейчас я четко видела, что внутри у него парит темно-белая субстанция. Самое ужасное заключалось в том, что принести скелет за моей спиной, да еще и говорить за него было попросту невозможно.

— Мама, — ноги подкосились сами собой и я опять шлепнулась на пол.

— Где? — скелет тут же оглянулся. Никого не увидел и облегченно вздохнул. — Зачем же так пугать? Я совершенно не умею общаться с чужими мамами, они почему-то приходят в ужас, услышав, что на их дочерях порча, которую можно снять только при личном сеансе. Но ведь глупо бояться того, кто предлагает помощь, не правда ли?