— Я получил шифровку из Гонолулу, — сказал Барнс. — Адмирал Сполдинг приказал спешно свернуть все работы и подняться на поверхность.

Замечательно, подумал Норман, мы и так уже зашли слишком далеко.

Его совсем не привлекала перспектива провести в этой ржавой консервной банке целых семьдесят два часа.

— Я думал, — сказал Тед, — что мы действуем по прямому указанию президента.

— Разумеется, так оно и есть, — сказал Барнс. — Но возникла угроза шторма.

— В самом деле? — удивился Гарри.

— Скорость ветра на поверхности пятнадцать узлов — похоже, Тихоокеанский циклон надвигается прямо на нас и через сутки достигнет этих широт… На дне мы ничего не почувствуем, но на поверхности придется круто. Все корабли поддержки полным ходом уйдут в порты Тонги.

— И мы останемся одни?

— На сорок восемь часов максимум. Это не проблема, но Сполдинг печется о нашей безопасности. Я должен узнать ваше мнение: остаться и продолжить исследования или уйти?

— Остаться, несомненно, — сказал Тед.

— Бет?

— На корабле нет неизвестной формы жизни… уходим.

— Норман?

— Парни из НАСА справятся с этой задачей намного лучше… уходим.

— Гарри?

— Да ну его ко всем чертям… уходим.

— Основания?

— Назовем это интуицией.

— Не могу поверить, что это твои слова, — сказал Тед. — Ведь у нас только что появилась интересная гипотеза…

— Нашли время для спора, — решительно пресек его Барнс. — Я должен отослать наше окончательное решение в течение двенадцати часов.

— Черт побери, — выругался Тед.

Норман взглянул на Барнса. Капитан не выглядел расстроенным, скорей наоборот… Барнс искал предлога уйти, — подумал он, — и он его получил.

— Мы успеем сделать еще одну ходку… Сейчас отдохнем пару часов и вернемся на корабль. У меня все.

— Я хотел бы сказать…

— Это все, Тед. Голосование окончено.

Когда они уходили в спальный отсек, Барнс сказал:

— Бет, ради Бога, не надо нажимать никаких кнопок.

— Я только хотела включить свет, Хэл.

— Но ты не могла знать…

— На кнопке было написано «освещение»… Я не из тех, кем можно вертеть как вздумается, Хэл… — Барнс что-то ответил, но они уже вышли в коридор.

— Вот черт, — крикнул Тед и пнул стальную стену. Они перешли в цилиндр С. — Не могу поверить в ваше решение, как можно отступать?

Особенно тебе, Гарри.

— Я ухожу, потому что этого хочет Барнс, — сказал Гарри.

— Барнс хочет остаться, — сказал Тед. — И поэтому поставил вопрос на голосование.

— Барнс не хочет выглядеть в глазах начальства так, словно он отступил или принял неправильное решение. Он позволил нам решать самим, но сам хочет уйти.

Норман был удивлен, ведь математиков считают рассеянными и невнимательными, обретающими в башне слоновой кости… Но проницательный Гарри не упустил ни малейшей детали.

— Почему Барнс хочет уйти? — спросил Тед.

— Думаю, это очевидно… на поверхности шторм.

— Шторм еще не начался.

— Да, но когда начнется, неизвестно сколько он продлится.

— Барнс сказал, не более двух суток.

— Ни он, ни кто-нибудь другой не может предсказать, когда кончится шторм… А если через пять дней?

— Мы выдержим, зачем же так беспокоиться?

— Это не я, это Барнс беспокоится.

— Все образуется, — сказал Тед. — Нам следует остаться…

И тут под ногами что-то хлюпнуло — они посмотрели вниз и увидели потемневший от воды ковер.

— Что это?

— Мне кажется, это вода, — сказал Гарри.

— Морская вода? — Тед нагнулся, потрогал рукой мокрое пятно и лизнул палец. — На вкус вроде бы не соленая.

— Разумеется, ведь это моча, — послышалось откуда-то сверху. Подняв глаза, они увидели крошку Флетчер, стоящую на платформе под сплетением труб. — Все под контролем, джентльмены, это просто небольшая течь в трубе рециркулятора.