Добрыня невесело усмехнулся:

– Таких поступков я совершил миллион, работа у нас такая. Она меня и воспринимает как стенку, как бронежилет – средство защиты. Не более.

– А вам не приходило в голову, что как раз это для нее самое важное? То, что она за вами, как за той самой стеной?

Добрыня взъерошил пшеничные волосы:

– Да кто ж ее разберет-то?

– Тогда поверьте мне. А сейчас поедем обедать.

Сагитов позвонил, когда они заканчивали обед, и по его напряженному тону Анна поняла – что-то случилось.

– Приезжай в «Крайний Север», мы уже закончили, – сказала Анна.

– Отлично, я как раз рядом. И это… – понизив голос, сказал Тимур, – при этом сыщике можно дела наши внутренние обсуждать?

– Можно. Он мужчина моей подруги.

– Это не гарантия. Но как скажешь. Я буду через пять минут.

Анна отложила телефон и почувствовала, как ее охватывает беспокойство. Что-то было в тоне Тимура, заставлявшее ее волноваться.

«Наши внутренние дела, так, кажется, он сказал? – думала она, глядя в чашку с кофе. – Что же еще случилось?»

Сагитов влетел в ресторан и сразу направился к их столику, положил перед Анной тонкую папку:

– Посмотри.

– Что это? – с опаской, словно в папке находилось взрывное устройство, спросила Анна.

– Там фотографии с камер видеонаблюдения в доме Строкина. А на них… – Тимур многозначительно умолк, и Анне ничего не оставалось, как открыть папку.

Она всматривалась в силуэт изображенного на них мужчины и снова чувствовала, как внутри все заливается холодом ужаса.

Она совершенно определенно могла сказать, кто на них изображен, хоть и не видела лица. Но к чему лицо, когда и так все понятно?

Она подняла глаза на Тимура и прошептала, стараясь подавить слезы:

– Этого не может быть…

– Увы, Анюта.

– Но… почему, зачем?!

– А ты не понимаешь, да?

– Нет, Тимур, я не понимаю.

Тут вмешался молчавший и наблюдавший за ними с нескрываемым интересом Вовчик:

– Уважаемые, я, конечно, лезу не в свое дело, но мне кажется, у вас огромные неприятности?

– Еще бы! – вдруг зло сказала Анна. – Узнать, что ты вот уже долгое время спишь с человеком, который за твоей спиной тебя же и продал, – какое изящное определение «огромные неприятности»!

– Не понял…

Она развернула к Добрыне папку и ткнула пальцем в лежавшее в ней фото:

– Вот это – мой заместитель и любовник Валера Зотов. А снимок сделан камерой, расположенной в доме члена совета акционеров комбината Артема Строкина, которого убили, инсценировав самоубийство. Так понятно?

– Так понятно, но это вовсе не значит, что именно ваш Валера убил Строкина, – спокойно произнес Добрыня.

– А по времени выходит, что как раз он, – сказал Тимур, вытаскивая из стойки зубочистку и ломая ее в пальцах.

– Ну, в квартиру он мог входить, тут не поспоришь. А что он там делал – из снимков не следует.

– А больше на камерах никого нет, записи никто не редактировал, там все. И больше в квартиру Строкина никто не входил и из нее, соответственно, не выходил, – Тимур взял очередную зубочистку.

Добрыня взъерошил волосы и произнес:

– И все равно я бы не торопился с выводами. Этот ваш Строкин точно был убит?

– В крови снотворное, в желудке – остатки алкоголя, следов борьбы нет.

– То есть – выпил добровольно?

– Получается, что так.

– А посмертно влить не могли?

– Могли. Но все равно его как-то же обездвижили как минимум? Он парень не мелкий, на пол бы упал с грохотом, а соседи ничего не слышали.

– Неожиданный удар в болевую точку, следов нет, если профессионал работал, – упорствовал Добрыня, и Анна невольно прониклась к нему благодарностью – выходило, что Вовчик изо всех сил пытается обелить в ее глазах Валерия, которого даже никогда не видел.

– Ну, хоть пятно-то должно остаться? – упорствовал Тимур.

– А его искали?

Сагитов побагровел, лысина покрылась испариной:

– А ты прав. Не искали. Если ударили, скажем, пальцем, то огромного синяка не будет… – Он вскочил из-за стола и умчался в холл, на ходу вырывая из кармана телефон.

Добрыня проводил его взглядом и повернулся к Анне:

– Вы всегда верите всему, что вам говорят и показывают? Ну, похож мужик фигурой – что с того?

– Тут не только в этом дело… Валера в курсе всех моих дел, он сестру мою хорошо знает, знает о ее привычках… вполне мог этим воспользоваться. Он знает о предложении «АлмазЗолотоИнка» по поводу слияния.