– Я и сам ничего не пойму. Никто особенно не слушал пана Казимежа Вальского, в тысячный раз красочно расписывавшего ту необычную лёгкость, с которой наша конница – лучшая конница в мире, вспорет брюхо русскому медведю. И тут вдруг, совершенно не по теме обсуждаемого вопроса, прозвучало чьё-то предложение воевать с Богемией. Эта мысль так всех захватила, что сначала проголосовали за то, чтобы не устраивать бессмысленное обсуждение, а потом единогласно приняли решение. Через месяц выступаем.

– Но у Богемии военный союз с Саксонией.

– А у нас Бранденбургом и Пруссией.

Кажется, Европа сама себя прекрасно баламутит. Планировал вояж провокатора, но видно, придётся переквалифицироваться в миротворца. Одно дело внутренние проблемы конкурентов на политической арене, а другое – большая война под боком.

Только этого нам не хватало. Не заметим, как окажемся её участниками.

Совершенно не понятно, что делать. И весь план поездки к черту.

– Странная поспешность, – Савва озадаченно теребил бороду, что свидетельствовало об отсутствии ясного им понимания сложившейся ситуации.

– А я о чем?! – пан Стысь, уже принявший две кружки крепкого вина, с интересом рассматривал третью, – Словно затмение какое-то нашло. Мне это надо? Ничего не понимаю.

– Отменить войну никак не получится? – прочитал Сова мои мысли.

– Никак. Следующий сейм через три месяца.

– А рокош?

– Это против короля. Против сейма рокоша быть не может. Государственная измена.

Поскольку ничего путного в голову не приходило, мы с Совой активно поддержали пана Стыся в его попытках успокоить нервы.

Наутро Савва умчался догонять караван, чтобы спешно продать товар в Калише или Франфурте, после чего закупить всё по минимуму и отправить купцов домой. Мне же предстояло пока вращаться при королевском дворе, для чего имелось личное послание от русского царя его королевскому величеству Иржи Первому.

Решил не откладывать это нудное занятие.

Варшава. Королевский дворец.

Добравшись до королевского дворца, отправил свою охрану и людей пана Стыся, выделенных им в помощь, в одну из ближайших таверн, во множестве окружавших дворцовую площадь, а сам, через парадный вход, зашел внутрь.

Обстановка здесь была странная и, я бы даже сказал, какая-то нервная. Охрана у главного входа отсутствовала, но зато повсюду оживлённо переговаривались небольшие группы вооруженных до зубов шляхтичей. И никому до меня не было дела.

Только у входа в личные покои короля стояло несколько десятков саксонских мушкетёров, похоже, вся наличная сила. Их капитан не сразу понял кто я и зачем, но всё же отнёс мои бумаги куда-то во внутренние помещения.

Через некоторое время появился камердинер короля – барон Сташек Нимрод и предложил мне следовать за ним. Пройдя по нескольким, почему-то совершенно пустым, коридорам и поднявшись на второй этаж, мы оказались, если судить по интерьеру и молодому человеку, что-то пишущему за столом, заваленным бумагами, в приёмной его королевского величества.

– Ваше высочество, – приветствовал меня секретарь, поднимаясь со стула, – король в данный момент занят. У него посол Бранденбурга. Присядьте в любое из приглянувшихся вам кресел. Может быть ваше высочество желает что-то выпить или слегка перекусить?

Я «не желал». Поэтому уселся на кресло у окна, а секретарь на своё рабочее место. Насколько я понял беспорядок во дворце полный. Где это видано, чтобы к королевской особе пропускали с такой лёгкостью и за такое короткое время?

Через окно был виден ухоженный парк и какие-то строения. Скорее всего помещения для прислуги и казармы дворцовой охраны. И ещё часть дороги, на которой не происходило ничего необычного. Ехали верховые и экипажи, шли редкие прохожие.

Я уже совсем собрался попросить чашку кофе (вчерашнее застолье давало о себе знать), как в приёмную короля ворвались странные личности в черной одежде и масках на лице. В мою сторону и в сторону секретаря полетели метательные ножи. Предназначенные мне я перехватил и вернул отправителям, метнув следом пару кресел. Секретарь, кажется, нырнул под стол.

Добраться до кучи человеческих тел, состоящих из двух трупов и нескольких обескураженных отпором и креслами уродов, удалось чуть раньше, чем в меня сумели прицельно разрядить арбалет. Болт улетел куда-то в потолочную лепнину.

Зарезать оставшихся их же оружием было минутным делом.

– Молодой человек, вам под столом в жопу не надует? Вылезай. Соберёшь оружие. А я заряжу арбалет. Как звать?

– Вацлав Кржыжек.

– Молодец. Скажи королю, что у нас неприятности. Только сначала подтянем твой стол к двери и накидаем на него этих уродов. Да не бледней ты так!

Вацлава вывернуло на пол, что не помешало ему принять активное участие в сооружении баррикады.

После того, как мы запихали под стол самого толстого из нападавших, секретарь скрылся в кабинете короля.