Я замерла под жестким взглядом громилы и едва уловила тот момент, когда он сделал движение рукой, чтобы сбросить черный плащ, пропитанный кровью, оставшись в темной рубашке и брюках.

Выдохнула, когда добравшись до окровавленной рубашки, отвела полу и обнаружила рану. Судя по всему, нечто едва не пронзило грудь моего пациента насквозь, разрезав лишь кожу и мышечную ткань плеча, задев кость по касательной. Этому человеку сильно повезло, что он остался жив и в сознании. Чтобы не допустить потери крови и выиграть больше времени, приложила к ране пласт.

Стараясь не обращать внимания на находящееся в опасной близости ко мне оружие, я взяла сканер и приступила к диагностике.

— Давно здесь работаешь? — поинтересовался пациент, по-прежнему говоря мне ты.

— Год, — сканер пискнул и выдал заключение. Несколько мгновений я всматривалась в экран, затем перевела взгляд на пациента.

— Авария? — предположила я.

— Помимо всего прочего, — усмехнулся пациент.

— Как давно?

— Полчаса назад.

Я бросилась готовить операционную, хотя всерьез опасалась, что не успею. Если бы это человек оказался не здесь, а где-нибудь в клинике, оборудованной современным мэдексом, у него были бы все шансы безболезненно и легко перенести последствия травм. Но не здесь, в лечебнице для нищих, расположенной на окраине пригорода, где препаратов хватало не всем, а техника приближалась к возрасту нашей уборщицы, ильзы Клом.

— Я помогу вам лечь на каталку, — я выжидающе встала над громилой, — у нас мало времени. Мне нужно вызвать ассистента.

— Что бы ты ни собиралась сделать, ты справишься с этим сама, — твердо произнес пациент, схватив и сжав с силой мою кисть и вглядываясь в лицо. На миг мне показалось, что в его зрачках отражается отблеск от лампы операционного светильника. Хотя до сих пор я не замечала, чтобы она светила настолько ярким светом.

— Вам нужна срочная операция, — он позволил мне высвободить руку из захвата, и я отметила, как дрожит мой голос, — у вас внутреннее кровотечение в брюшную полость, черепно-мозговая травма, я уже не говорю о ране. С каждой минутой вы теряете все больше крови…

— Тогда делай свою работу, — жестко приказал пациент. — И не отвлекайся.

— У нас нет необходимых условий, — я повысила голос, пытаясь достучаться до упрямца. Позвольте вызвать помощь. Вы сказали, что скоро здесь будут ваши люди. Они могли бы…

— Я солгал. Тебе придется спасти мою жизнь в одиночку. Или лишиться своей. Если во время операции кто-то захочет войти или ты выйти. То…

Он с угрожающим видом повертел в руках оружие, на рукояти которого мигала красным светом крохотная лампочка, а затем улыбнулся. Почему-то от этой улыбки захотелось упасть в обморок или оказаться как можно дальше отсюда. А пациент с улыбкой жестокого маньяка-убийцы продолжал сверлить меня взглядом.

— И еще, я буду в сознании. Хочу знать все, что ты будешь со мной делать

Первый раз мне пришлось оперировать пациента, которого хотелось убить собственными руками. Однако, смирившись с неизбежным, я настроила старенький мэдекс, который включился с натужным хрипом, и помогла пациенту в него прилечь. Свет в помещении мигнул и погас — энергии катастрофически не хватало. Тут же сработал запасной генератор, и мне не пришлось делать операцию в темноте. Мэдекс устранил последствия внутреннего кровотечения и приступил к регенерации колото-резаной раны. Следующим должна была стать восстановительная операция лица, которую я планировала сделать самостоятельно, не полагаясь на устаревшую машину. Я следила за показателями, то и дело появляющимися на дисплее и все больше хмурилась. Организм пациента словно взбунтовался, плохо реагируя на манипуляции мэдекса. Вмиг повысилась температура тела, участились пульс и дыхание, на коже около раны я заметила сыпь.

— Что ты сделала? — дуло пистолета оказалось прямо передо мной. Пациент привстал, с трудом опираясь на локоть левой руки. В правой все еще было зажато оружие.

— Я здесь не причем, — вынужденная оправдываться, чувствовала себя глупо, — у вас признаки отравления. Думаю, яд попал в организм после ранения. Вы чувствуете озноб, головную боль, покалывание или жжение около раны?

— Так и есть, — пациент кивнул, но дуло от моего лица не отвел.

— Могу предположить, что на вас было совершено покушение, и чтобы убить наверняка, некто применил яд.

— Какой?

— Это станет известным лишь после исследования. Займет некоторое время, — я не стала говорить, что исследования в нашем случае мало помогут. Вакцин в лечебнице не было, да и вряд ли этого человека могли бы отравить обычным ядом для крыс.

Рука, удерживавшая оружие слегка дернулась и тут же опустилась. Мужчина зло уставился на меня.

— Вам придется мне доверять, если хотите выжить, — переборов страх и острую неприязнь к пациенту, я сделала разделявший нас шаг и оказалась к нему почти вплотную, — вскоре вас ждут потеря сознания, судороги, коматозное состояние, а дальше возможна смерть из-за паралича дыхательного центра.

— Твои условия? Чего ты хочешь? — напрягся громила, с холодной яростью взирая на меня. Я подалась еще ближе, почти касаясь его лица своим, и тихонько шепнула:

— Спи.

Вложила слишком много сил, предчувствуя возможное сопротивление. Однако, ослабленный ранами и регенерацией пациент безвольно упал в мэдекс без признаков сознания.

Я действовала так быстро, как умела и могла. Вывести смертельный яд, который уже распространился по организму, было непросто. Однако, благодаря способности целителя я смогла это сделать. Два часа пациент находился между жизнью и смертью. За это время очнувшиеся охранники, взломав запертую дверь, предложили вызвать стражей порядка, но я отказалась и попросила их держать сегодняшнее происшествие в тайне. Благодаря нескольким кредитам сверх положенного за ночное дежурство парни согласились. И они и я понимали, что ночная ситуация может навредить не только пациенту, пережившему покушение, но и нам. И если кто-то о нем узнает…