– Как он повёл себя, получив эти сведения?

– Никак не повёл! – хмыкнула Инна Валерьевна. – Посмотрел снимок в телефоне, сказал, что девчонка красивая и разговор закончил. Даже обидно за Юльку стало.

– Да, интересно, – покачал головой Жорик. – А в каком ресторане он работает?

– В «Регалии».

– Никогда о таком не слышал, – признался Рыжов. – Телефон Прилуцкого у вас есть?

– Где-то был, – полезла в сумку за смартфоном Инна Валерьевна.

Оперуполномоченный записал телефон кладовщика.

– Ой, у меня даже Витина фотография есть! – вспомнила она.

Меркулова полистала в смартфоне галерею.

– Вот Витя Прилуцкий, – показала она снимок Жорику. – Это когда он к нам заехал на свой день рождения и привёз из ресторана всяких вкусностей.

На фотографии были изображены двое смеющихся мужчин за кухонным столом. Оба были явно навеселе и дурачились, показывая фотографу языки.

– Витя – это тот, который справа, – пояснила Меркулова.

Витя Прилуцкий оказался лысоватым брюнетом с бакенбардами. Блестящие вьющиеся волосы достигали его плеч, отчего Прилуцкий напоминал мексиканского наркобарона из плохого американского детектива.

В противовес ему муж Инны Валерьевны имел короткую шевелюру и широкое славянское лицо. Меркулов сидел за столом в майке, открывавшей его впечатляющую мускулатуру.

– Ого, ваш муж занимается штангой? – восхитился Рыжов.

– Да, увлечён «железом» с юности, а я не препятствую, – улыбнулась Меркулова.

– Можно я скопирую снимок? – попросил опер.

– Пожалуйста, – согласилась Инна Валерьевна.

Перекинув фотографию на свой телефон, Жорик вернул смартфон хозяйке.

– Не припомните, кто ещё мог иметь доступ в квартиру Ерёминой? – спросил он. – Юлия Дмитриевна хорошо знала этого человека или этих людей, потому что сама впустила их в дом.

– Так убийц было несколько? – удивилась Меркулова.

– Пока мы точно не знаем, – ушёл от ответа опер, – но такое исключать нельзя.

– Ну, из мужчин, кроме Стасика, Вити и Володи, её последнего мужа, я, наверное, никого назвать больше не смогу, – задумалась Инна Валерьевна. – А вот среди её подруг…

Рыжов затаил дыхание.

– Да, двух девочек она приглашала к себе, – проговорила Меркулова.

– Тоже актрисы?

– Нет, не актрисы, – ответила Инна Валерьевна. – Варвара Абрамова – помощник режиссёра театра «Дрова», в котором Юля работала. Они подружились довольно быстро. Варя ездила на Авиньонский театральный фестиваль, познакомилась там с каким-то немцем и вышла за него замуж.

– Эмигрировала?

– Да, уехала, – подтвердила Меркулова. – Ну как уехала? Как обычно – живёт там постоянно, а гражданство оставила, чтобы в случае чего вернуться, а на старости лет получать русскую пенсию.

– Сейчас такая форма эмиграции распространена, – согласился Георгий. – Давно уехала? Когда последний раз приезжала в Россию?

– Уехала два года назад, – начала вспоминать Инна Валерьевна, – а приезжала, наверное, в прошлом месяце.

– Приезжала одна или с мужем?

– Затрудняюсь сказать, – ответила Меркулова. – Я давно её не видела, а её мужа тем более.

– Есть ли у Варвары друзья, родственники или знакомые, которые общались с Ерёминой? – спросил Жорик. – Может быть, у них были какие-то контакты?

– Не знаю, – пожала плечами Инна Валерьевна, – вам лучше поговорить об этом в театре.

– Поговорим, – пообещал Георгий. – А кто вторая знакомая Ерёминой, имевшая доступ в её квартиру?

– Это Аглая Борисова, её одноклассница, – ответила Меркулова. – Дружат давно.

– Что-нибудь знаете про неё? – спросил Рыжов. – Где и кем работает, где живёт, чем дышит?

– Аглая – это самая близкая Юлина подруга, – сказала Инна Валерьевна. – Как Аглая с ней ладила, не знаю. Хотя, если Юля хотела, то могла найти общий язык с любым человеком. Она же очень общительна, когда ей что-то надо. А живёт Аглая в том же доме, что и Юля.

– Даже так? – поднял брови Рыжов.

– Больше того, в её же подъезде! – добавила Меркулова.

– У Борисовой есть муж или какой-то мужчина? – поинтересовался опер.

– Аглая Борисова – та ещё пташка! – ехидно заметила Инна Валерьевна. – С мужем разошлась, детей из-за бесплодия не нажила. Насчёт её постоянного мужчины я, честно говоря, не интересовалась. Слишком она от меня далека. Отмечу только, что Аглая – это красивая, умная и очень обаятельная женщина.

– И такая же холодная, как её подруга?

– Что вы! – махнула рукой Меркулова. – Это полная противоположность Юленьки! Юля трудоголик, была бы возможность – вообще не вылезала бы из театра и со съёмок. А Борисова – порхающий мотылёк, знающий, где и с кем надо порхать.

– Что же нашла Ерёмина в такой легкомысленной особе? – задумался опер.

– Аглая совсем не легкомысленная, – остановила Рыжова Инна Валерьевна. – Она хороший друг, никогда не подставит и всегда поможет, последнюю рубаху отдаст.