Писателя не первый год Палыч обходит стороной, здороваясь, говорит:

– Здравствуй, пряник! – а за глаза: – Нечистая сила…

…А сила эта продолжала трудиться за пишущей машинкой: «Мы, работники культуры и искусства, нашедшие в этих благословенных краях все условия для отдыха и плодотворного творчества…»

…Вот уже захватчик Костя Иванов стучит на всю округу, сколачивая солидный навес лагерного содержания для своей скотины…

«…Все мы с тревогой узнали о нависшей над экологией нашей природы угрозе – строительстве огромного свиноводческого комплекса. Кто позволил?..»

…Вот уже супруга захватчика Иванова Мария Северьяновна доит под навесом своих бурёнок. С бидоном в руке к ней подходит писатель.

– Мир и благоденствие, хозяюшка! – говорит он медовым голосом. – Молочко ваше отменное… Нельзя ли ещё поживиться?

– Берите на здоровье, – льётся в бидон писателя парное молоко.

– Сколько обязан? – вынимает кошелёк Влад.

– Да нисколько… Мы ж соседи!..

А неугомонная «машина до писанья» – германский «Рейнметалл» всё стучит и стучит:

«…В наших краях воцарилась атмосфера торгашества и стяжательства…»

Парное молоко высоко оценили кроме писателя дачники с детьми и пищеблок соседней воинской части. Фермерский проект вот-вот начинал окупаться. Так длилось до середины августа, когда пришедшие с севера прохладные ночи напомнили о себе, о туманах на сырых полянах и впадинах, о скорых «белых мухах», которые закружат над грибными перелесками и берегом Чугунихи.

Рядом с времянкой – армейской палаткой, где летом было удобно и тепло ночевать новым фермерам, бригада плотников-вахтовиков из района начала трудиться над срубом скромной, но удобной избы-пятистенки. Ондулин для крыши, оконные пластиковые рамы и двери, огнеупорный кирпич для печи – всё лежало под навесом, на пол был спланирован ламинат. Современно и «по карману».

Груды строительного материала таяли на глазах.

Вот в это время и появился участковый уполномоченный на шумном мотоцикле «Урал». Как и положено, по старой привычке он остановился сначала возле дома бывшего старосты перекинуться с ним парой слов.

А уж потом, смущаясь и отводя глаза, он вручил Константину Сергеевичу Иванову казённый пакет с постановлением областных властей.

– Северьяновна! – обратился к жене Иванов. – Послушай, что они пишут…

– И слушать не хочу!

Но муж продолжил:

– «…В целях защиты охранной территории и садово-парковой зоны отдыха… реставрационных работ церкви Святого Георгия и усадьбы князей Таракановых-Юденич… Губернатор области, а также епархиальное управление района…»

– Прекрати! – закричала Мария Северьяновна.

– Но у меня же есть бумага – районное… – робко начал Константин и кивнул в сторону строителей. – Что мы скажем ребятам?

– Прекрати!!! – ещё громче прокричала жена. – В Москву!.. Немедленно!.. К Володе!!!

…Путь в Москву был недолог. Программа ясна – туда-сюда и обратно. Узкоколейка первых пятилеток давно сгнила, заржавела, не спеша таяла на пунктах по сбору металлолома. Но из недалёкого военного городка – ходит автобус… Пятнадцать километров на нём мимо стрельбищ, огороженных колючей проволокой армейских складов, мимо заколоченной досками бывшей совхозной конторы до скоростной «железки»… С автобуса на электричку, с электрички уже на другой автобус, потом опять на пригородный, но уже на столичный – московский… Знай раскошеливайся.

Поезд катит мимо полупустых деревень, вроде Стойлова, жителей которых «отсосала» в себя столица, поселила их в много-многоэтажные муравей… нет!.. человековейники.

Вот они уже стоят на горизонте стройными унылыми рядами, не имея никакого отношения ни к какому архитектурному стилю.

…К парадному входу сияющего стеклом и алюминием бизнес-центра подходит мужичок – явный провинциал. Джинсовые портки, свитер с оленями и просторная серая куртка с накладными карманами. За спиной спортивный рюкзак, квадратный бумажный пакет в руке.

Это и есть Константин Иванов.

В тот момент, когда он собирается прикоснуться к стеклянной двери бизнес-центра, она распахивается. В сопровождении услужливых клерков на порог выходит их явный начальник – полный, в дорогом костюме типа «Бентли», с голубым натурального китайского шёлка галстуком и с портфелем крокодиловой кожи.

За те несколько секунд, пока не подкатил лакированный «Лексус», Константин Иванов делает шаг к начальнику:

– Володя!

– Здорово, Косой! – приветливо говорит начальник, усаживаясь на заднее сиденье.