Я иду по мокрым травам…
вернуться

Асадов Эдуард Аркадьевич
Шрифт:

О славе Родины

Нашим недругам

Сколько раз над моей страноюБила черным крылом война.Но Россия всегда сильна,Лишь крепчала от боя к бою!Ну, а если ни злом, ни горемНе сломить ее и не взять,То нельзя ли в лукавом спореИзнутри ее «ковырять»?И решили: – Побольше наглости!Для таких, кто на слякоть падки,Подливайте фальшивой жалости,Оглупляйте ее порядки.Ну а главное, ну а главное(Разве подлость не путь к успеху?!),На святое ее и славное —Больше яда и больше смеха!Пусть глупцы надорвут животики,Плюнув в лица себе же сами!И ползут по стране ужамиПошловатые анекдотики.До чего же выходит здорово,Не история, а игра:Анекдотики про Суворова,Про указы царя Петра.Тарахтит суесловье праздноеИ роняет с гнилым смешкомТо о Пушкине штучки разные,То скабрезы о Льве Толстом.И, решив, что былое пройдено,Нынче так уже разошлись,Что дошли до героев Родины,До Чапаева добрались.Будто был боевой начдив,Даже молвить-то странно, жаден.Неразумен-то и нескладен,И, смешнее того, – труслив.Это он-то – храбрец и умница!(Ах ты, подлый вороний грай!)Это гордость-то революции!Это светлый-то наш Чапай!И не странно ль: о славе РодиныНе смолкает визгливый бред,А о Фордах иль, скажем, МорганахАнекдотов как будто нет…Впрочем, сколько вы там ни воетеИ ни ржете исподтишка,Вы ж мизинца его не стоите,Даже просто его плевка!Что от вас на земле останется?Даже пыли и то не будет!А ему будут зори кланяться!А его будут помнить люди!И в грядущее, в мир просторныйБудет вечно, сражая зло,Мчаться вихрем он в бурке чернойС острой шашкою наголо!1974

«То ли с укором, то ли с сожаленьем…»

То ли с укором, то ли с сожаленьемЗвучит твоя задумчивая речь.Неужто впрямь не смог я уберечьСебя когда-то в боевых сраженьях?Мог или нет – да разве в этом дело?!Ведь в час, когда я подымался в бой,Я чувствовал все время за спинойМою страну, что на меня глядела.И где бы мне беда ни угрожала —Не уступал ни смерти, ни огню.Ведь Родина мне верила и знала,Что я ее собою заслоню.И, если сердце честное дано,Ну как, скажи, иначе поступить:Себя упрятать – Родину открыть!Вот то-то, дорогая, и оно…1976

Дым отечества

Как лось охрипший, ветер за окошкомРевет и дверь бодает не щадя,А за стеной холодная окрошкаИз рыжих листьев, града и дождя.А к вечеру – ведь есть же чудеса —На час вдруг словно возвратилось летоИ на проселок, рощи и лесаПлеснуло ковш расплавленного света.Закат мальцом по насыпи бежит,А с двух сторон, в гвоздиках и ромашках,Рубашка-поле – ворот нараспашку,Переливаясь, радужно горит.Промчался скорый, рассыпая гул,Обдав багрянцем каждого окошка,И рельсы, словно «молнию»-застежку,На вороте со звоном застегнул.Рванувшись к туче с дальнего пригорка,Шесть воронят затеяли игру.И тучка, как трефовая шестерка,Сорвавшись вниз, кружится на ветру.И падает туда, где, выгнув талиюИ пробуя поймать ее рукой,Осина пляшет в разноцветной шали,То дымчатой, то красно-золотой.А рядом в полинялой рубашонкеГлядит в восторге на веселый плясДубок-парнишка, радостный и звонкий,Сбив на затылок пегую кепчонку,И хлопая в ладоши, и смеясь.Два барсука, чуть подтянув штаныИ, словно деды, пожевав губами,Накрыли пень под лапою сосныИ, «тяпнув» горьковатой белены,Закусывают с важностью груздями.Вдали холмы, подстрижены косилкой,Топорщатся стернею там и тут,Как новобранцев круглые затылки,Что через месяц в армию уйдут.Но тьма все гуще снизу наползает,И белка, как колдунья, перед сномФонарь луны над лесом зажигаетСвоим багрово-пламенным хвостом.Во мраке птицы, словно растворяются,А им взамен на голубых крылахК нам тихо звезды первые слетаютсяИ, размещаясь, ласково толкаютсяНа проводах, на крышах и ветвях.И у меня такое ощущенье,Как будто бы открылись мне сейчасДуша полей, и леса настроенье,И мысли трав, и ветра дуновенье,И даже тайна омутовых глаз…И лишь одно с предельной остротойМне кажется почти невероятным:Ну как случалось, что с родной землейИные люди, разлучась порой,Вдруг не рвались в отчаянье обратно?!Пусть так бывало в разные века,Да и теперь бывает и случается.Однако я скажу навернякаО том, что настоящая рукаС родной рукой навеки не прощается!Пускай корил ты свет или людей,Пусть не добился денег или власти,Но кто и где действительное счастьеСумел найти без Родины своей?!Все, что угодно, можно испытать:И жить в чести, и в неудачах маяться,Однако на Отчизну, как на мать,И в смертный час сыны не обижаются.Ну вот она – прекраснее прикрас,Та, с кем другим нелепо и равняться,Земля, что с детства научила насГрустить и петь, бороться и смеяться.Уснул шиповник в клевере по пояс,Зарницы сноп зажегся и пропал,В тумане где-то одинокий поезд,Как швейная машинка, простучал…А утром дятла работящий стук,В нарядном первом инее природа,Клин журавлей, нацеленный на юг,А выше, грозно обгоняя звук,Жар-птица лайнер в пламени восхода.Пень на лугу, как круглая печать,Из-под листа – цыганский глаз смородины.Да, можно все понять иль не понять,Все пережить и даже потерятьВсе в мире, кроме совести и Родины!1978

«Нет, не льщусь я словом „ветераны“…»

Нет, не льщусь я словом «ветераны»,Хоть оно почетно, может быть.Только рано, абсолютно раноМне такое звание носить!Есть в том слове что-то от усталости,От поникших плеч и тишины,От морщин, от грустной седины,А короче – от дороги к старости.Ну а мне такое нужно слово,Чтобы в нем – стрижи и поезда,Буйный гром из тучи чернобровой,И рассвет вишнево-васильковый,И любви восторженное «да»!Нет, не с тем, чтоб мне подмолодиться(Глупости я вечно не любил),Мне играть в мальчишку не годится.Только ведь обидно и стыдитьсяВсех своих еще упрямых сил.Ветеран – светлейшее из слов.Но, пока есть гроздья винограда,Есть друзья, сраженья и любовь,Мне подобных почестей не надо!А усталость, хвори да покой —Для поэта это не годится.Я уйду, как улетают птицыДо прихода стужи снеговой.Будет сумрак розоветь слегка,Будут спать еще цветы и дети.И лишь я однажды на рассветеРастворюсь, как тают облака…1979

Рассказ о войне

Солдат

Меж стиснутых пальцев желтела солома,Поодаль валялся пустой автомат,Лежал на задворках отцовского домаОсколком гранаты убитый солдат.Бойцы говорили, не то совпаденье,Не то человеку уж так повезло,Что ранней зарей в полосе наступленьяУвидел гвардеец родное село.Чье сердце не дрогнет при виде знакомойДо боли, до спазмы родной стороны!И тяжесть становится вдруг невесомой,И разом спадает усталость войны!Что значили парню теперь километры?!Ждала его встреча с семьей на войне,В лицо ему дули родимые ветры,И, кажется, сил прибавлялось вдвойне!Но нет, не сбылось… Громыхнула граната…Капризен солдатской судьбы произвол:Две тысячи верст прошагал он до хаты,А двадцать шагов – не сумел… не дошел…Меж стиснутых пальцев солома желтела,Поодаль валялся пустой автомат…Недвижно навеки уснувшее тело,Но все еще грозен убитый солдат!И чудилось: должен в далеком БерлинеСолдат побывать, и, как прежде в бою,Он будет сражаться, бессмертный отныне,Бок о бок с друзьями шагая в строю.За мысли такие бойцов не судите,Пускай он в Берлин и ногой не ступил,Но в списках победных его помяните —Солдат эту почесть в боях заслужил!

Помните!

День Победы. И в огнях салютаБудто гром: – Запомните навек,Что в сраженьях каждую минуту,Да, буквально каждую минутуПогибало десять человек!Как понять и как осмыслить это:Десять крепких, бодрых, молодых,Полных веры, радости и светаИ живых, отчаянно живых!У любого где-то дом иль хата,Где-то сад, река, знакомый смех,Мать, жена… А если неженатый,То девчонка – лучшая из всех.На восьми фронтах моей отчизныУносил войны водоворотКаждую минуту десять жизней,Значит, каждый час уже шестьсот!..И вот так четыре горьких года,День за днем – невероятный счет!Ради нашей чести и свободыВсе сумел и одолел народ.Мир пришел как дождь, как чудеса,Яркой синью душу опаля…В вешний вечер, в птичьи голоса,Облаков вздымая паруса,Как корабль плывет моя Земля.И сейчас мне обратиться хочетсяК каждому, кто молод и горяч,Кто б ты ни был: летчик или врач,Педагог, студент или сверловщица…Да, прекрасно думать о судьбеОчень яркой, честной и красивой.Но всегда ли мы к самим себеПодлинно строги и справедливы?Ведь, кружась меж планов и идей,Мы нередко, честно говоря,Тратим время попросту зазряНа десятки всяких мелочей.На тряпье, на пустенькие книжки,На раздоры, где не прав никто,На танцульки, выпивки, страстишки,Господи, да мало ли на что!И неплохо б каждому из нас,А ведь есть душа, наверно, в каждом,Вспомнить вдруг о чем-то очень важном,Самом нужном, может быть, сейчас.И, сметя все мелкое, пустое,Скинув скуку, черствость или лень,Вспомнить вдруг о том, какой ценоюКуплен был наш каждый мирный день!И, судьбу замешивая круто,Чтоб любить, сражаться и мечтать,Чем была оплачена минута,Каждая-прекаждая минута,Смеем ли мы это забывать?!И, шагая за высокой новью,Помните о том, что всякий часВечно смотрят с верой и любовьюВслед вам те, кто жил во имя вас!

Могила Неизвестного солдата

Могила Неизвестного солдата!О, сколько их от Волги до Карпат!В дыму сражений вырытых когда-тоСаперными лопатами солдат.Зеленый горький холмик у дороги,В котором навсегда погребеныМечты, надежды, думы и тревогиБезвестного защитника страны.Кто был в боях и знает край передний,Кто на войне товарища терял,Тот боль и ярость полностью познал,Когда копал «окоп» ему последний.За маршем – марш, за боем – новый бой!Когда же было строить обелиски?!Доска да карандашные огрызки,Ведь вот и все, что было под рукой!Последний «послужной листок» солдата:«Иван Фомин», и больше ничего.А чуть пониже две коротких датыРождения и гибели его.Но две недели ливневых дождей,И остается только темно-серыйКусок промокшей, вздувшейся фанеры,И никакой фамилии на ней.За сотни верст сражаются ребята.А здесь, от речки в двадцати шагах,Зеленый холмик в полевых цветах —Могила Неизвестного солдата…Но Родина не забывает павшего!Как мать не забывает никогдаНи павшего, ни без вести пропавшего,Того, кто жив для матери всегда!Да, мужеству забвенья не бывает.Вот почему погибшего в боюСтаршины на поверке выкликаютКак воина, стоящего в строю!И потому в знак памяти сердечнойПо всей стране от Волги до КарпатВ живых цветах и день и ночь горятЛучи родной звезды пятиконечной.Лучи летят торжественно и свято,Чтоб встретиться в пожатии немом,Над прахом Неизвестного солдата,Что спит в земле перед седым Кремлем!И от лучей багровое, как знамя,Весенним днем фанфарами звеня,Как символ славы возгорелось пламя —Святое пламя Вечного огня!

Письмо с фронта

Мама! Тебе эти строки пишу я,Тебе посылаю сыновний привет,Тебя вспоминаю, такую родную,Такую хорошую, слов даже нет!Читаешь письмо ты, а видишь мальчишку,Немного лентяя и вечно не в срокБегущего утром с портфелем под мышкой,Свистя беззаботно, на первый урок.Грустила ты, если мне физик, бывало,Суровою двойкой дневник украшал,Гордилась, когда я под сводами залаСтихи свои с жаром ребятам читал.Мы были беспечными, глупыми были,Мы все, что имели, не очень ценили,А поняли, может, лишь тут, на войне:Приятели, книжки, московские споры —Все – сказка, все в дымке, как снежные горы…Пусть так, возвратимся – оценим вдвойне!Сейчас передышка. Сойдясь у опушки,Застыли орудья, как стадо слонов;И где-то по-мирному в гуще лесов,Как в детстве, мне слышится голос кукушки…За жизнь, за тебя, за родные краяИду я навстречу свинцовому ветру.И пусть между нами сейчас километры —Ты здесь, ты со мною, родная моя!В холодной ночи, под неласковым небом,Склонившись, мне тихую песню поешьИ вместе со мною к далеким победамСолдатской дорогой незримо идешь.И чем бы в пути мне война ни грозила,Ты знай, я не сдамся, покуда дышу!Я знаю, что ты меня благословила,И утром, не дрогнув, я в бой ухожу!1943 г.