Мои размышления на тему мировой несправедливости прервали.

— Не совсем поняла о чем ты, но мир может призвать только свое дитя. Ну еще возможно, что тебя выкинул твой мир, значит у тебя начала просыпаться магия, а так как там магии нет, ты стала с ним не совместима, вот тебя и выбросило.

Внезапно захандрила. И здесь я была не нужна, и там не к месту. И родители наверное с ума сходят, если помнят обо мне.

— И что теперь делать? — вопрос сорвался сам собой.

— Есть только один вариант. Показываться сейчас тебе нельзя. Самым лучшим будет дождаться новой ночи кровавой луны, и отправить тебя обратно. Но ждать не меньше года нужно, а как тебя спрятать получше я еще не придумала.

Целый год быть в этой глуши? Без интернета, телефона, да хотя бы элементарного унитаза и душа? Я не согласна.

— А побыстрее никак?

Айна отрицательно покачала головой. Просто кошмар, я застряла на год в сказке.

— Можно хотя бы выйти прогуляться?

— Самой нет. Только со мной, Глашей и Васькой.

Ну они двое понятно, но что сделает кот, если мне будет угрожать опасность? Поцарапает?

— А сейчас можно с кем-нибудь выйти? Мне просто необходимо проветриться.

Женщина нахмурилась, но все же через время ответила:

— Можешь пойти с Глашей к ручью, травы нужно насобирать. Только еще Василия с собой возьмите.

Согласно кивнув вышла во двор. Кот все так же нежился на крылечке. Не удержалась, и все таки погладила его пушистый живот, он от удовольствия замурчал и вытянулся еще сильнее, хотя казалось куда уж дальше.

— Вась, мне Айна разрешила до ручья пройтись. Там Глаша должна травы собирать. Только сказала тебя с собой взять.

Кот по человечески вздохнул и поднялся.

— Не дадут поспать. Ну, пошли.

Идти пришлось не так уж и долго. Или это дорога незаметно прошла? Лес вокруг был такой красивый, что дух захватывало, а ручей оказался небольшим озерцом с кристально чистой водой. Я такие только на картинках про заграничные курорты видела. Вода так и манила подойти поближе, окунуться в нее. Я как зачарованная шагнула ей навстречу, и тут же ощутила как в ногу впиваются иглы. Возмущенно вскрикнув, попыталась стряхнуть их с ноги, но не тут то было, они начали впиваться еще больнее, и к тому же добавились еще и вопли:

— Куда прешь, блаженная? Стой, кому говорю. Вот выскажу все Айне, когда придем, нашла куда девчонку посылать.

Эти вопли позволили прийти в себя. С удивлением отметила, что стою застыв всего в метре от воды, а она по краям какая-то зеленая, прямо изумрудная, и в глубину искорки уходят. Очнувшись сразу, почувствовала боль в разодранной ноге.

— Васька, ты что творишь? Больно же.

Кот возмущенно фырчал. Хвост и шерсть на загривке стояла дыбом.

— Я что? Это ты что, прешься в опасные места голову сломя? Еле успел остановить.

— Что не так? Красивое озеро.

— Красивое озеро. — очень натурально передразнил меня кот. — Это ядовитое озеро, нельзя в нем купаться. Ясно тебе?

Чего ж так орать?

— Ясно, ясно. Можно было просто сказать, а не царапаться.

Тот снова возмущенно засопел:

— Да я орал во всю глотку, даже сорвал. А ты не слышала, вот искупалась бы в нем, и не увидели бы мы тебя больше. Оно же бездонное, засасывает неосторожных путников, а где выплюнет никто предугадать не может.

Теперь уже с опаской покосилась на эту красоту. Надо же, а так и не скажешь. Хотя зелень по краям явно нездоровая.

– Ладно. Спасибо, что спас. А где же Глаша?

— Ниже по ручью травы собирает.

Я уже сделала первый шаг, как меня скрутила жуткая боль. Она расходилась от груди по всему телу. Первой мыслью было что у меня сердечный приступ, не выдержал организм пережитого стресса. Но это предположение отвергало свечение, которым были охвачены мои руки, и которое исходило из солнечного сплетения. Боль все сильнее скручивала меня, я уже не видела как ужас застыл на звериной морде. Как вокруг начала гореть трава, и жухнуть цветы. Перед глазами была только красная пелена боли. Не выдержав, я потеряла сознание.

Глава 4

— Что нам делать?

— Что делать? Что делать? Мага звать нужно. Она третьи сутки в себя не приходит.

— А если маг догадается.

— А что ты предлагаешь? Она не справится сама. Сгорает, сама видишь.

Я попыталась открыть глаза и посмотреть на говоривших. Кто там сгорает? Это они про меня? Наверное да, у меня вся кожа горит. Я попала в пожар? Ничего не помню. Только какой-то бред про деревню, избушку, ядовитый ручей. А в груди словно комок или узел образовался, дышать не дает. И что это за свет все время через веки проникает? Снова темнота, вот она подходит и мягко укутывает меня, и я проваливаюсь в мягкую, бархатную пустоту. Здесь нет надоедливых голосов, и этого слепящего света.