— Готовы сделать заказ? — спросила она.

Фин покачал головой: — Дай нам несколько минут.

Белл кивнула и отошла. Я подула на кофе в кружке и сделала глоток. Обжигающая благодать потекла в мое горло, сильная и бодрящая. Открыла меню. Взглянула на ассортимент. Чизбургеры, сэндвичи со стейком, яичница с беконом, клубные сэндвичи, картофель фри — ничего шокирующего в списке нет.

— Что с тобой?

Я резко вскинула голову. — А?

— На мгновение мне показалось, что твои брови скроются под волосами. Что тебя так удивило?

Я закрыла меню и отодвинула его в сторону. — Еда.

— А что с ней не так?

— Все это я могла бы заказать и у Денни.

Вот он, этот чертов взгляд. Нахмуренный лоб, прямой рот, губы сжаты так сильно, что исчезли. — Ты ведь правда почти ничего о нас не знаешь?

— О ком? Об оборотнях?

— Да, Эви. Оборотни, Уолкины и все остальные, ты, возможно, захочешь познакомиться с нами.

Я положила руки на стол и выпрямилась. — Слушай, я знаю, что продолжаю оскорблять тебя своими словами, но примерь мою шкуру на минутку. Последние четыре года моей жизни потрачены на слежку и контроль за гоблинами и полукровками и вообще на удержание остального города подальше от вашего коллективного духа. Если кто-то убивает человека, я охочусь на него. Если это Падший и он нарушает закон, я убиваю его. Политкорректность — это не то, на что у меня много времени.

— Образование — это величайшее оружие, которое мы имеем против невежества.

Не совсем по теме нашего разговора, но довольно точно, у меня и самой была подобная мысль не так давно. Ему стоило приберечь это для более подходящей беседы. — Это не сеанс про взаимоотношения, Фин. Мы не боремся с невежеством.

— Разве нет? У людей есть долгая история страха перед тем, чего они не понимают, и одним из самых больших продуктов страха является ненависть.

Преподнесенная в аккуратной подарочной упаковке, причина его маленького представления лежала на виду. Привезти меня в закусочную, принадлежащую оборотням, дать мне увидеть их в естественной среде обитания и доказать, что они ничем не отличаются от меня, чтобы я не боялась их. Чтобы перестала ненавидеть. В качестве урока по обществознанию могло оказаться эффективным. Только я больше не ходила в школу.

— Так чего ты добиваешься? — спросила я, постукивая кончиками пальцев по пластиковой столешнице. — Желаешь просветить меня в том, что я заблуждалась, выбрав работу в качестве охотника? Показать, каким злом я была последние четыре года или что за хреновая организация эти триады?

— Скорее второе, чем первое.

— Для этого ты пригласил меня на ланч в забегаловку для оборотней?

Он провел пальцем по краю полупустого стакана, описав три полных круга, и остановился. — Ты опять это делаешь.

— Что делаю? — я немного повысила голос. Изо всех сил старалась не сорваться на крик. — Ради бога, Фин, перестань говорить загадками и скажи то, ради чего ты меня сюда притащил. Я не очень хорошо разбираюсь в шифрах.

— Может быть, я не хотел есть в месте, которое принадлежит человечкам. Тебе это не приходило в голову?

Сжала руки в кулаки, прижав их к столу по обе стороны от остывающей кружки кофе. — В каком смысле?

— В прямом.

— Готовы сделать заказ? — раздался голос Белл.

Никто из нас не отвел взгляда и не отступил.

— Чизбургер, средний, без лука, картошка фри, — сказала я.

Левый глаз Фина дернулся. — Я буду то же самое.

— О'кей. — Белл произнесла двусложное слово по меньшей мере в четыре слога, развернулась на каблуках и, щелкнув ими, исчезла в толпе. Позабытая мгновенно.

— У вас, людей, есть пристрастие к ярлыкам, — сказал Фин. — И все же ты расстраиваешься, когда все происходит с точностью наоборот и уже на тебя вешают такие же ярлыки. Ты действительно думаешь, что мы, Падшие, не называем тебя так за твоей спиной?

— Я не настолько глупа, — ответила. — Просто не часто встречаю кого-то, кто так небрежно говорит мне это в лицо.

— Потому что ты убьешь их за это? — Он задал этот вопрос так, словно убийство за оскорбление не было чем-то необычным для меня. Или даже сомнительным.

Ублюдок. — Вот как ты меня видишь? Та, кто убивает, потому что ей так хочется, и к черту все последствия?

— Это репутация, которую ты создала среди моего народа и других, Эви, ты и триады. Вы создаете и исполняете законы, вы не позволяете нам самим контролировать себя, и когда мы нарушаем закон, триады являются единоличными судьями, присяжными и палачами.

— Это наш город, Фин. Мы будем охранять людей, как сочтем нужным. — Я не могла поверить, что все еще сижу здесь, слушая его проповеди о том, что люди делают неправильно, защищая наш город. И полмиллиона человеческих существ, живущих в нем. Не могла в это поверить, но не встала и не ушла. Уход означал бы проигрыш в споре.

Глаза Фина сузились. — Тогда не удивляйся, когда другие начнут сопротивляться вашему правлению.

Стук сердца раздавался у меня в ушах. Наклонилась вперед, поставив локти на стол и не отводя от него взгляда. Я видела, как в его глазах отражается моя собственная ярость. — Если ты что-то знаешь о завтрашней встрече на Парк-Плейс, тебе лучше рассказать об этом сейчас, прежде чем им придётся вытирать твою кровь с чистого пола.