Она внимательно смотрела на меня, терпеливо ожидая продолжения. А ведь больше трех лет прошло, как мы разошлись. Из-за денег в основном, вернее, по причине их отсутствия. Ей надоел бедный археолог, ее родители подлили масла в огонь, и она решила не испытывать больше судьбу. До истории с Лешей Есиковым тогда еще не дошло.

– Мм...
– помялся я.
– Почему бы нам не возобновить отношения? Помнится, раньше ты говорила, что я слишком много думаю. Уверяю тебя, сейчас я поглупел.

Марина опустила глаза и вертела в пальцах стакан с соком, внимательно меня слушая.

– Ну и потом, я встал на ноги. У меня своя квартира, которую я купил себе сам, да и денег хватает.

"Что я несу?
– ужаснулся я.
– Почему вы не уделяете внимания такому солидному мужчине, погибающему без женской ласки, как я? О, донна Роза, я старый солдат и не знаю слов любви!"

– Дело не в квартире, - тихо сказала Марина и достала новую сигарету.

"С понтами надо заканчивать, - решил я.
– Какая может быть квартира, если сам поселил в ней зоновского кента, амнистированного за войну в Чечне? Да и денег пока никаких особенных нет. Впрочем, завтра будет или грудь в крестах, или голова в кустах".

– Я подумаю, - сказала Марина.
– Какой у тебя теперь телефон?

Хороший признак.

– Записывай, - сказал я.

Марина достала блокнотик, памятный мне еще по нашей первой встрече. Как давно это было?

Очень давно. Блокнотик порядком поистрепался, но продолжал верой и правдой служить хозяйке.

Телефонов в нем было несчетное количество.

Расплатившись с официантом, я отвез Марину домой, съездил на заправку, навестил маму, оставив ей триста баков, и отправился к себе. На хазу.

Бандитское гнездо переживало пик своего расцвета.

– Как у нас дела?
– спросил я, открывая дверь.

На кухне я застал Славу в состоянии легкого опьянения. Для этого ему потребовались все остатки спиртного. Поскольку деньги были у меня, нажирался он в одиночку, рассчитывая, что я еще чтонибудь прикуплю.

– Все в порядке?
– поинтересовался я.

– Ажур, - ответил Слава, - тачку загнал во двор на Приморском. Двор тихий, не спалимся. Если менты и просекут - пасти не станут, решат, что пацаны взяли покататься. Ты водки не купил?

– Нет, - сказал я.

– Знаешь, кого я сегодня встретил?
– спросил Слава.

– Где?
– поинтересовался я, доставая из шкафа ножницы. Разложил на столе колготки и аккуратно отстриг чулки. Надо было сделать парочку масок.

– В больнице.

– В больнице? Ну и кого?
– вспомнил я женщину в коридоре.

– Знакомую свою, еще по Афгану. Она в госпитале медсестрой была, я там как-то валялся. Знаешь, какой роман был...
– Слава мечтательно затянулся сигаретой.
– Эх! А потом у нее контракт закончился, и в восемьдесят седьмом уехала Ксюша в Харьков. Писала мне.
– Слава притушил в пепельнице бычок и погрустнел.
– А потом параша прошла, что ее убили, уже в Союзе... Я сегодня так и не понял: она не она? Ты, Илья, как думаешь?

Я молча вырезал дырки в чулках. Черт их, этих женщин, разберет. Они иногда такие фортеля выкидывают, что не понять, зачем это делают: то ли от тотального скудоумия, то ли по злому наитию.

– Бабы загадочный народ, - подытожил я вслух свои мысли, - но судя по тому, как она сегодня на тебя смотрела, вполне вероятно, что и та самая.

Слава горестно улыбнулся правой стороной рта и цыкнул зубом.

– Ххэ, бля, - тоскливо выдавил он.
– Вот ведь, как иногда сложится... Ну не поехали бы мы сегодня с тобой в госпиталь - ведь не встретились бы никогда.

– Это судьба, - заметил я.

– Да, верно, - Слава потер подбородок, - от судьбы не уйдешь. А поехали, найдем ее?

– У нее смена уже давно закончилась, - запротестовал я. Устраивать разведывательный рейд по Военно-медицинской академии, зная характер корефана, хотелось меньше всего. Тем более перед таким ответственным делом. Слава тут же подтвердил мои опасения, мечтательно протянув: - А вот узнать бы, почему меня эта телка тогда бортанула! Эх, пойти грохнуть, что ли, когонибудь?

– Погоди до завтра, - попросил я.
– С чурбанами встретишься - вот душу и отведешь.
– 98 Зная, что в Славиной голове много мыслей разом не помещается, я постарался вдохновить его какойнибудь новой идеей.
– К чему без толку шум поднимать. Если кого и мочить, то хотя бы за деньги.

– Да если бы я за всех, кого грохнул, бабки получал, - наконец переключился на другое Слава, - давно бы уж Рокфеллером был! Мне за свою службу Отечеству вовек не отмолиться. Да и плюнул я на это...