А злился я на себя. Я допустил это, позволил себе отвлечься от основной моей задачи — спасти жену от ужасной расплаты за её проступок. Влада, может, и не Тэкэра… как бы мне ни хотелось видеть её в страстной женщине, как две капли похожей на мою любимую. Но я должен защитить её и малышку, — это единственная ниточка, что может привести меня к разгадке.

О, как бы мне хотелось, чтобы моя демонова лисичка обвела меня вокруг пальца! Я бы вывел Владу на чистую воду, раскрыл её ложь… Наказывал бы её медленно, страстно, выжимая стоны и мольбы. Доводя до исступления и отступая на грани оргазма. Снова и снова, пока не…

— Нельзя, — опираясь на стену, хрипло выдохнул я. Внизу живота жгло от желания, и я не мог сказать точно, кому я ответил сейчас: себе или Владе. Мотнув головой так, что мокрые волосы хлестнули по щекам, отрезвляя, добавил сухо: — Это верная смерть. Не забывай, что тебя ищут. Не дорога своя жизнь, подумай о ребёнке. Да, она пострадала, но жива… Пока.

Я шагнул к сумке и выбрал чистую футболку. Достал джинсы и бельё. Скинул свои мокрые насквозь брюки и, зная, что Влада видит эрекцию, покосился на покрасневшую женщину. Та поспешно прикрыла глаза ребёнку и отвернулась сама.

Я лишь ухмыльнулся. Малая ещё ничего не понимает. В отличие от матери… Заметив, как Влада сжала колени, едва сдержал смех. Жаркая, страстная натура, что скрывается под внешней чопорностью, так похожа на мою Тэкэру… Улыбка растаяла.

Что же, у нас есть время, детка. Здесь нас не найдут… сразу, во всяком случае. Уж я постараюсь выяснить, лгунья ты, лишилась памяти или демовова шутка. Отражение моей Тэкэры. Двойник ли, сестра ли — я это выясню!

Одеваясь, смотрел на затылок женщины, что тихо шептала что-то Даре на ушко, поглаживая темную голову малышки.

— Я ненадолго оставлю вас.

Она крупно вздрогнула и, резко обернувшись, опалила меня испуганной яростью.

— Уходишь?

— Нужна еда, — пояснил я и выгнул бровь. — Не уйду далеко, лишь поохочусь. И заодно проверю периметр. Я обещал защитить вас, Влада…

Но она продолжала буравить меня злым взглядом. Я мельком глянул на молчаливо открывающего рот ребёнка и, затягивая на брюках ремень, вздохнул:

— Хорошо. Положи её на кровать, я посмотрю.

Влада лишь на миг замялась, но все же уложила дочку поперек матраца и, прежде чем отойти, поцеловала ее в щеку.

Я склонился над малышкой и осторожно провёл кончиками пальцев по нежной детской коже. Девочка замерла и, глядя на меня широко распахнутыми глазами, будто прислушивалась к ощущениям. А у меня от этого взгляда в груди будто что-то оборвалось. Сердце бухнулось в рёбра и забилось быстрее, к горлу подкатил ком.

Тряхнув волосами, я отмёл странное ощущение и напомнил себе, что Влада может говорить правду, и этот ребёнок — дочь подонка, что поднял руку на слабую женщину.

Не моя.

С моих волос упали капельки, и девочка улыбнулась, будто безмолвно засмеялась от щекотки. Сжав зубы, я быстро ощупал девочку.

— Шея не повреждена, — выплёвывал слова, стараясь не замечать восточный разрез глаз ребёнка.

Влада говорила, что не знает настоящих родителей. Внешность может передаваться через поколение. Выставив палец и, покачав им, добился внимания Дары. Поводил, следя за реакцией.

— Сотрясения нет.

Выпрямился и посмотрел на притихшую рядом девушку. Влада тут же обхватила себя руками, будто укрываясь от моего взгляда. Я сухо сказал:

— Как и предполагал, это психологический шок. Врачи ей не помогут. Разве что психотерапевт. Но с ним советую повременить. Сначала надо разобраться с… проблемой. Найти Тэкэру и вернуть Инготу то, что она взяла. Тогда и ты вернёшься к обычной жизни.

Если ты не она.

Подавив желание прикоснуться к Владе, направился к двери. Мне всё больше и больше хотелось, чтобы эта женщина оказалась моей Тэкэрой. Как бы это всё упростило!

Если же нет… Что тогда?

Какое-то время, сидя в тишине, я смотрела на Дару и давилась слезами. Улыбалась ей через силу, шептала, как люблю, и умоляла сказать хоть слово, издать хоть звук.

Но дочь упорно была безмолвна, будто у нее замкнули связки.

Через силу поднялась, переодела малышку. Заодно пересчитала в сумке оставшиеся памперсы — шесть штук. Этого хватит на день-два.

— Есть хочешь? — спросила ее, когда она, придерживаясь за мою руку, сползла с кровати и осторожно осмотрелась. Она словно боялась ступать на дощатый пол, укрытый плетеной дорожкой, недоверчиво покосилась на низкий потолок и выступающий сруб, где на поперечной, вскрытой лаком, балке, висели интересные плетеные фигурки. Только сейчас заметила. Солнце игриво блестело в узорах, а легкие потоки теплого и холодного воздуха по комнате вертели ими, как балеринками. Только там были не люди, а звери. Лисица, заяц, медведь, кабан.