Как только я отдёрнула шлем, изнутри вылетел яркий белый огонёк. То ли от испуга, то ли от того, что шлем резко оторвался от туловища, я упала на свою пятую точку.

«С-сс…ай-яй-яй, больно!» — потирая свою жизненно важную зону, огонёк всё быстрее и быстрее маячил вокруг меня.

Ему что-то от меня надо?

Вдруг, в моей руке лампа начала трястись с бешеной интенсивностью. Я уже успела забыть о ней.

Они как-то связаны друг с другом?

Покрепче взяв лампу в руки, я начала внимательно её осматривать и увидела некий разрез на стекле похожий на дверцу. Я поддела и открыла её. Огонёк сразу же устремился внутрь лампы.

Всё произошло настолько быстро, что я еле заметила, как он попал внутрь. Стеклянная дверца за ним резко захлопнулась. Лампа перестала дрожать, только вот вместо неё начала дрожать вся земля. От такой тряски я сразу же споткнулась, потеряв равновесие.

Упав на колени, я резко зажмурилась и накрыла голову и уши руками. Всё это время я не выпускала лампу ни на миг. Я надеялась, что это землетрясение скоро пройдёт.

…

Спустя какое-то время тряска прекратилась. Я легонько приоткрыла один глаз. За ним открылся и другой. Местность снова поменялась. Точнее изменились погодные условия.

Теперь над землёй расстилался густой белый туман. А вместо пустой потресканной земли, я почувствовала, что стою на чём-то мягком и рыхлом. И туман настолько плотный, что я дальше своего носа не вижу.

«Точно, фонарь!» — я резко вытащила фонарь перед собой.

И вместо круглого огонька я увидела синее пламя. Оно то немного затухало, то разгоралась с новой силой. Одним словом — завораживающе. И самое главное то, что я с её помощью могла видеть всё вокруг себя в радиусе 1–2 метров. Под ногами у меня оказалась зелёная трава. Мои ноги даже немного промокли от неё.

«Ладно, тогда пошли потихоньку.»

Я не знаю куда, но всё же двигаюсь. Возможно, я скоро найду выход отсюда.

Только у меня начало подниматься настроение, и тут возникла первая неприятность.

«Ээ?» — пройдя несколько метров, фонарь перестал просвечивать сквозь туман, я как будто упёрлась в стену.

Я хотела шагнуть в плотный туман, но что-то мне подсказало, что это была плохая идея. Я даже не знала, отчего происходит эта уверенность. Просто я это знала как само собой разумеющийся факт, всё равно, что в окно выпрыгнуть с десятого этажа. Если я шагну за предел, то всё кончится. Я ещё раз внимательно посмотрела на лампу.

Огонь всё так же светил, но сам он прилегал к правой стенке.

Он мне указывает путь?

Я пошла в том же направлении, что мне указывал огонёк. Спустя ещё некоторое время, я, кажется, поняла, как эта лампа работает.

«Огонь в лампе всегда направлен в ту сторону, в которую мне нужно идти…»

Я ещё несколько раз пыталась повернуть в другую сторону, но всё время упиралась в туманную стену. Огонёк всё метался из стороны в сторону, мне подумалось, что он вёл меня через подобие какого-то лабиринта. Чтобы не было скучно я напевала старую песенку:

Лисёнок в тумане своего лучшего друга искал…

“Где же ты? Где же ты? “— Во всё горло зверёнок пищал.

Искал он его и в пустыне, и в лесах, и в степях,

Пока не оказался в этих белоснежных, бескрайних краях.

И когда он зашёл в этот странный туман,

Неожиданно к нему голос друга воззвал:

“Наконец-то, лисёнок, пришёл ты за мной.”

”Давай поиграем!” — раздался радостный вой.

“Помнишь реку, где мы вместе веселились, плескались, кусались,

Где мы ссорились, мирились, в догонялки и в прятки игрались,

Вспомни, где мы друг другу впервые назвались.”

“Быстрее к ней, скорее скачи, скорее меня попытайся найти,

И скорее, скорее со мной в речку поплескаться войди…”

«Что это было?» — вдали эхом раздался странный звук. Прервав свою песенку, я быстро начала вертеться вокруг своей оси и пыталась осветить всё вокруг.

В отличии от других ранее звуков, этот был похож на что-то более живое. Тут всё ещё есть какая-то живность?

Я конечно хотела найти тут кого-нибудь. Но, во-первых, я ни с кем, кроме Тео, из живых не разговаривала, никогда. И во-вторых, это не было похоже на звук, издаваемый человеком.

Тео раньше приносил мне множество вещей, где я могла смотреть на всякие формы жизни и слушать как они говорят. Было довольно занимательно. И звук этот казался мне доселе знакомым.