– У него действительно есть шрам?
– осведомился Бобби Феррар с легкой усмешкой.

– Конечно, есть.

– А он действительно получил его во время этой истории?

– Вы - воплощенный скепсис. Конечно!

– Удивительно!

– Почему?

Бобби Феррар обнажил зубы в улыбке:

– А кто это может подтвердить?

– Халлорсен достанет свидетельские показания.

– Знаете, ведь это не по нашему ведомству.

– Разве? Но тогда вы можете поговорить с министром внутренних дел.

– Гм!
– глубокомысленно изрек Бобби Феррар.

– Или, во всяком случае, столковаться с боливийцами.

– Гм!
– еще глубокомысленней повторил Бобби Феррар и протянул Монту каталог: - Видели этот новый тюльпан? Совершенство, правда?

– Послушайте, Бобби, - сказал сэр Лоренс, - это мой племянник. Он по-настоящему хороший парень, так что номер не пройдет. Понятно?

– Мы живем в век демократии, - загадочно произнес Бобби.
– Порка, не так ли? Дело попало в парламент.

– Но его можно прекратить, а там пусть шумят. В общем, полагаюсь на вас. Вы ведь все равно ничего определенного не скажете, просиди я здесь хоть целое утро. Но вы должны сделать все от вас зависящее, потому что обвинение действительно скандальное.

– Безусловно, - подтвердил Бобби Феррар.
– Хотите послушать процесс убийцы из Кройдона? Это потрясающе. У меня есть два места. Я предложил одно дяде, но он не желает ходить ни на какие процессы, пока у нас не введут электрический стул.

– Этот тип в самом деле виноват?

Бобби Феррар кивнул:

– Да, но улики очень шаткие.

– Ну, до свидания, Бобби. Я рассчитываю на вас.

Бобби Феррар слабо усмехнулся, обнажил зубы, протянул руку и ответил:

– До свидания.

Сэр Лоренс повернул налево к "Кофейне", где швейцар вручил ему телеграмму:

"Венчаюсь Джин Тесбери сегодня два часа церкви святого Августина в Лугах тчк Буду счастлив видеть вас тетей Эм Хьюберт".

Войдя в ресторан, сэр Лоренс сказал метрдотелю:

– Бате, я тороплюсь на свадьбу племянника. Срочно подкрепите меня.

Двадцать минут спустя баронет уже мчался в такси к церкви святого Августина. Он прибыл за несколько минут до двух и встретил Динни, поднимавшуюся по ступеням.

– Динни, ты выглядишь бледной и очень интересной.

– Я всегда бледная и очень интересная, дядя Лоренс.

– Этот брак кажется мне несколько поспешным.

– Работа Джин. Я ужасно боюсь: на мне теперь вся ответственность. Это я ее ему нашла.

Они вошли в церковь и направились к передним рядам. Пока что народу было немного: генерал, леди Черрел, миссис Хилери и Хьюберт, привратник и двое зевак. Чьи-то пальцы перебирали клавиши органа. Сэр Лоренс и Динни заняли отдельную скамью.

– Я рад, что Эм не приехала, - шепнул баронет.
– Обряд до сих пор действует на нее. Когда будешь выходить замуж, вели напечатать на пригласительных билетах: "Просят не плакать". Почему на свадьбах всегда так влажно? Судебные приставы и те всхлипывают.

– Всему виною фата, - ответила Динни.
– Сегодня ее нет, и слез не будет. Смотрите - Флер и Майкл!

Сэр Лоре не направил на вошедших свой монокль. Его невестка и сын шли по боковому проходу.

– Восемь лет назад я был на их свадьбе. В целом все получилось у них не так уж плохо.

– Да, - подтвердила Динни.
– Флер вчера сказала мне, что Майкл - чистое золото.

– В самом деле? Это хорошо. Было время, Динни, когда я начал сомневаться.

– Не в Майкле, надеюсь?

– Нет, нет. Он - первоклассный паре'нь. Но Флер раза два переполошила их курятник. Впрочем, после смерти отца она ведет себя примерно. Идут!

Заблаговестил орган. Ален Тесбери шел по проходу под руку с Джин.

Динни залюбовалась его спокойной осанкой. Джин казалась воплощением яркости и живости. Когда она вошла, Хьюберт, который стоял, заложив руки за спину, словно по команде "вольно", обернулся, и Динни увидела, как его хмурое, изборожденное морщинами лицо посветлело, словно озаренное солнцем. Что-то сдавило девушке горло. Затем она увидела Хилери, уже в стихаре: он незаметно вошел и стоял на алтарной ступени.