Я не мог представить, что случилось, и куда делась моя любимая. Не мог поверить в то, что она меня бросила. Я страдал. Никакой стажировки уже не надо было. Что делать — не знал. Начал пить. И только Мишка тащил меня из болота, в которое я погружался. Если бы не он, не знаю, до чего бы я докатился.

Неожиданно заявилась моя бывшая. Марина что-то несла про то, что она беременна от меня, махала какими-то справкой, фотографией якобы моего ребенка в ее утробе. Я был зол на нее. Какие права она предъявляла мне, человеку, который ее не любил? Даже если она и беременна, в чем я сомневался, потому что всегда был осторожен, жениться не собирался — не мой она человек. Не моя жена. У меня есть уже любимая! Лучше бы Инга приехала ко мне. Не знаю как, но приехала! Лучше бы она была беременна, да хоть двойней, хоть тройней. Только с ней я был бы счастлив!

А с Мариной… Первым делом потащил ее в больницу, чтобы при мне делали все анализы и УЗИ и что там еще требуется в таких случаях. Марина была в бешенстве, когда вскрылась ее ложь. Она что-то кричала, что уже отомстила за все, но месть ее отца еще меня постигнет. Я уже ее не слушал. Мне было неинтересно.

Без возможности хоть что-то узнать об Инге или как-то изменить ситуацию я полностью погрузился в работу, дав себе обещание наверстать все, когда вернусь на родину. При любой возможности летал в Россию, заходил в свою квартиру, убеждался, что никто там не появлялся за это время и уходил оттуда. Не мог находиться в ней без моей Инги. Жил у родителей, бродил по улицам, ходил на набережную в надежде все же встретить мою пропажу. Опустошенный и выжженный изнутри улетал снова в чужую страну. И так до тех пор, пока стажировка не кончилась и мы с Мишкой не вернулись на родину.

Только на родине ничего не получалось с поисками. Где и как искать Ингу, не представлял. Я не знал, откуда она приехала, из какого города. Знал только, что у нее есть младшая сестра Лена, мама, и училась она в пединституте. Обошел все институты, но информацию о студентке тех лет мне не дали. Обратился к старому знакомому. Андрей обещал помочь. Только прошло уже много лет, а сыщик ничего не нашел. Как будто не было девушки совсем. Не существовала.

И не было у меня даже фотографии моей Инги. Может быть с ней поиски были бы успешнее. Только память бережно хранила ее лицо, ее фигуру, ее запах.

А я снова все силы бросил в работу. Мишка был рядом. Без него ничего бы не получилось. Только радости у меня в жизни не было. Время текло, я матерел, серел, становился злым, жестким и богатым. Вся моя жизнь видится в черно-белых цветах, как в старом телевизоре.

Мишка же частенько передает мне, что сотрудники жалуются на меня за скверный характер. А я по-другому не могу. И не хочу.

— Ладно, давай по делу, — воспоминания разъедали изнутри, жги душу, и так почти пустую.

— Значит, по делу…

Последние два года я живу в собственной просторной квартире, которая находится на двадцать первом этаже тридцатиэтажного одноподъездного дома, построенного в жилом комплексе нашей с Мишкой компанией. Лифт открывает двери в двухэтажную квартиру. На этом же лифте можно спуститься на цокольный этаж, где располагаются тренажерный зал, зал для борьбы, фитнеса, а также сауна и бассейн. Еще ниже лифт спускается в подземный гараж на охраняемую парковку. Первый этаж занимают несколько магазинов, а все, что выше первого — жилые квартиры. Все здание принадлежит нашей с Мишкой фирме.

Сегодня после работы у меня по плану тренировка в зале. Сменив офисный костюм на спортивную одежду, я спустился в тренажерку. Мишка должен был подъехать позже.

Уличный свет попадает в зал через узкие окна, располагающиеся под потолком зала. Снаружи освещенный зал хорошо просматривается, что является своеобразной рекламой тренажерке. Желающих заниматься здесь много, особенно молодых парней. Несколько толковых тренеров всегда находятся в зале, чтобы следить за порядком и консультировать, тренировать, направлять, если требуется.

В специально отведенное время проходят тренировки по борьбе, карате и самбо для детей разных возрастов и для взрослых. Иногда я наблюдаю за этими занятиями, отмечая прогресс в технике ребят. Часто мы с Мишкой тоже боремся.

Пока разминался, раздался звонок телефона. В зале было шумно, и я вышел на улицу переговорить. Вечерело. Теплый ветерок ласково треплет мои волосы. Во дворе гуляют мамочки с колясками и ребятишками. В детском городке, словно мураши, копошится малышня под чутким надзором взрослых. Красочную детскую площадку оборудовала тоже наша с Мишкой компания. Есть у нас такая фишка в строительстве жилых комплексов — безопасные детские площадки, оформленные по последним технологиям.

Звонила мама, чтобы договориться об ужине в эти выходные. Наверняка снова пригласила каких-нибудь гостей, у которых по счастливой случайности есть дочь на выданье. Мне эти ужины кажутся отчаянными попытками моих родителей женить меня. Они сильно хотят внуков. Одной внучки от младшей дочери им мало.

Я, конечно, не отказываю маме, но отказываю настойчивым девицам, если они вдруг посягают на мою свободу, предполагая, что им обеспечена поддержка моих родителей. Больше всего мне нравятся ужины в тесном кругу семьи — мама, папа, я, сестра Даша с мужем Виктором и их трехлетней дочкой Иринкой. В такие вечера даже жалобы на отсутствие у меня жены и детей не так раздражают. Я отдыхаю, расслабляюсь.