— Что такой довольный? — поинтересовался Дед, глядя на мою расплывшуюся от радости физиономию.

Сегодня он изъявил желание «прогуляться ногами» и все время что-то высматривал, бормоча себе под нос непонятную белиберду типа «налицо терраморфные факторы», «эндемические аналоги», «эх, сейчас бы более тщательный анализ ДНК провести!» и так далее в том же духе. На мои вопросы, чему именно он так удивляется, старик лишь махнул рукой, мол не мешай думать. Короче, все как встарь — вырастешь Вовка, узнаешь.

Хотел немного покуражиться над Дедом в отместку за его зазнайство, но привитое с детства уважение не позволило этого сделать. Я ответил:

— Дед, вода вроде бы слегка соленая.

Данный факт его особенно не заинтересовал, зато меня заставил слегка отклониться от генерального направления. Пройдя метров триста вверх по течению ручья, обнаружил небольшой поток, впадающий в него. Вода в малом ручье была очень соленой, значительно соленее чем морская или океаническая. Дальше я направился уже к его истоку и вскоре вышел к небольшому озерцу — каменной чаше, дно и стенки которого были покрыты толстым слоем белого кристаллического налета. Именно из этого водоема брал начало малый ручей. А само озерцо подпитывал соленый подземный источник. Экспресс-анализ показал, что обнаруженные кристаллы являются чистой поваренной солью, иными словами, хлористым натрием, практически без примеси неприятных добавок типа хлористого и сернокислого магния, придающих соли привкус горечи.

Через полчаса я стал счастливым обладателем примерно восьми килограммов кристаллического вещества белого цвета. Теперь заживу. Пресная похлебка изрядно достала. Мяса, рыбы навялю, будет с чем форсировать пустыню.

В свое время, будучи еще мальчишкой мне повезло провести на Среднем Урале в составе туристической группы целых два месяца. Там я от души наработался веслами во время путешествия по реке Чусовая на лодке. Вволю налазился по горам, насмотрелся на причудливые останцы, изумительные по красоте озера и восстановленную после грабительских вырубок прошлых веков елово-пихтовую тайгу. Рельеф здешнего Уральского хребта во многом сходен с земным аналогом.

Если бы в моем распоряжении не было подробной карты местности, я, все-таки, не рискнул бы сюда лезть. Вероятность сломать шею, выбрав неправильный маршрут, была весьма высокой. С помощью карты моё продвижение на север проходило в достаточно комфортных условиях. Мой путь хоть и не был прям, но вполне безопасен.

Наличие многочисленных рек, речушек, озер и ручьев позволяли своевременно пополнять запасы воды и пищи. Через неделю заготовленные продукты питания у меня закончились. Энергетические затраты требовали активного пополнения.

А еще какие-то загадочные изменения происходили с моим организмом.

Наука утверждает, что человек перестает расти годам к двадцати-двадцати двум. Мне уже под тридцатник, тем не менее, я начал довольно активно прибавлять в габаритах не только в ширь, но и вверх. За месяц, проведенный на этой планете, мой рост, по объективной оценке, нейросети увеличился на три сантиметра и составил сто девяносто два сантиметра. В плечах я также раздался. Масса тела увеличилась до ста четырех килограммов. При этом повысились мои гибкость, ловкость и скорость реакции.

Вразумительных объяснений подобных трансформаций, нейросеть не выдала. Отбоярилась тем, что некоторые процессы метаболизма в организме носителя в настоящий момент её неподконтрольны, а вмешиваться посредством нанобиотов без рекомендаций специализированных медицинских Искинов она даже не пытается дабы не навредить. Странно, уж нейросеть-то обо мне должна знать всё досконально. Дед, также ничем не смог помочь, лишь почесал репу, выдал поток незапоминающейся и трудно произносимой зауми насчет каких-то специфических факторов, влияющих на процессы метаболизма в организме человека, которые не поддаются изучению с помощью имеющихся в нашем распоряжении средств. Говорил минут пятнадцать, при этом не сказал ничего, только «возможно», «вероятно», «предположительно», короче, то, что обычно говорят ученые мужи о проблеме, к которой не знают с какой стороны подступиться.

Ладно, пока все эти изменения не причиняют мне неудобств, не стану брать в голову. Впрочем, определенное неудобство они мне все-таки причиняют — организм стал требовать больше пищи. Теперь мне приходилось довольно часто обустраивать стоянки, чтобы пополнить запасы провианта. Реки и озера исправно снабжали рыбой и водоплавающей птицей. В горах попадались местные «зайцы», «кабаны» и «косули». Первых брал с помощью пращи. Более крупные животные требовали значительных ухищрений и ловкости. Мне помогали способность к бесшумному передвижению по любой местности и свойство организма нейтрализовать испускаемые мной запахи. Подкрался, нанес рану копьем, в бок, лучше в шею, отскакиваешь и ждешь, когда зверь рухнет от потери крови. Практически каждый раз приходилось какое-то время бежать за подранком. А еще я не брезговал лесными плодами и грибами, когда таковые попадались на моем пути.

Следующей моей находкой после обнаружения соли стал обсидиан. Крупные куски вулканического стекла в приличных количествах валялись на берегу бурной реки, берущей начало где-то высоко в горах. Несомненно, именно оттуда притащило потоком столь желанный для меня минерал.

Искать подходящую заготовку для ножа не стал. Взял кусок обсидиана побольше и запустил его со всей дури в крутую каменную стену берегового склона. При ударе вулканическое стекло брызнуло множеством осколков. Мне лишь осталось подобрать пару дюжин, подходящих для моих целей.