В разгар семейного скандала Эйлин вспомнила о Кэллиганах. Если отец действительно столь непреклонен и ей придется временно покинуть свой дом, она отправится к Кэллиганам. Они примут ее и никому ничего не скажут. С ними не были знакомы Батлеры, так что отец вряд ли узнает, куда она ушла. Она без труда может спрятаться в домике на Черри-стрит, и ее не будет видно и слышно в течение нескольких недель. Кэллиганы, как и семья Эйлин, и заподозрить не могли у нее предосудительных поступков. Таким образом, ее бегство из родительского дома, если оно произойдет, будет рассматриваться как дерзкая выходка и не более того.

С другой стороны, если говорить о семье Батлеров в целом, то они больше нуждались в Эйлин, чем она в них. Родственники тянулись к ней, потому что рядом с ней в доме царило веселье, а если она уйдет, то останется пустота, которую никто из них не в состоянии заполнить.

На глазах старика Батлера его маленькая дочь превратилась в прекрасную, цветущую женщину. Он наблюдал, как она ходит в начальную, а потом в монастырскую школу, учится играть на фортепиано, что для него было большим достижением. Он видел, как меняются ее манеры и вкусы, как расширяется ее кругозор, который его впечатлял. Ее остроумные и уверенные суждения изумляли его. Она лучше разбиралась в живописи и литературе, чем Кэллам или Оуэн, а ее светские манеры были безупречными. За завтраком, обедом или ужином на нее всегда было приятно посмотреть. Он был отцом Эйлин и гордился этим. Он обеспечивал ее деньгами, чтобы она ни в чем не нуждалась, и он продолжит это делать. Никакому выскочке не будет дозволено разрушить ее жизнь. Он собирался всегда заботиться о ней и оставить ей такое юридически безупречное завещание, что, даже если ее будущий муж обанкротится, это никак не повлияет на ее благосостояние. «Ты самая очаровательная дама сегодня вечером» и «Как мы сегодня великолепны!» – ласково говорил он ей. За столом она неизменно усаживалась рядом с ним и глядела на него. Так ему хотелось. Он завел этот обычай уже много лет назад, когда она была ребенком.

Мать тоже безмерно любила Эйлин, а Кэллам и Оуэн щедро одаряли ее братской любовью. До сих пор Эйлин отдавала им свою красоту и внимание, так что вся семья оставалась довольна. Когда она отлучалась на день-другой, в доме становилось скучно и еда казалась не такой вкусной. Когда она возвращалась, все снова были веселы и счастливы.

Эйлин понимала это. Теперь, когда пришло время задуматься об уходе из дома, чтобы избежать поездки, к которой ее принуждал отец, ее решимость основывалась главным образом на ощущении своей важности для семьи. Она размышляла над словами отца и пришла к выводу, что должна действовать немедленно. На следующее утро после ухода отца она оделась для выхода на улицу, но решила приехать к Кэллиганам около полудня, когда Мэйми вернется домой на обед. Тогда она мимоходом упомянет о цели своего визита. Если Кэллиганы не будут возражать, она останется у них. Иногда Эйлин задавалась вопросом, почему в такие тяжелые времена Каупервуд не предлагает уехать вместе куда-нибудь подальше, но полагала, что ему лучше знать, что он может или не может сделать. Его растущие трудности тревожили ее.

Когда она пришла, миссис Кэллиган была дома и чрезвычайно обрадовалась ее визиту. После обычного обмена новостями Эйлин, не вполне представлявшая, как поступить дальше, села за пианино и сыграла грустную мелодию.

– Вы прелестно играете, Эйлин, – заметила миссис Кэллиган, которая была довольно сентиментальной женщиной. – Я люблю вас слушать. Хотелось бы, чтобы вы почаще заходили к нам. Теперь вы так редко навещаете нас!

– О, миссис Кэллиган, я была очень занята, – ответила Эйлин. – Этой осенью у меня накопилось столько дел, что я просто не могла. Родители хотят, чтобы я отправилась в Европу, но это меня не интересует. Бог ты мой! – вздохнула она, и ее пальцы пробежали по клавишам, исполнив романтические и печальные аккорды. В этот момент дверь отворилась, и вошла Мэйми. Ее некрасивое лицо озарилось при виде Эйлин.

– О, Эйлин Батлер! – воскликнула она. – Откуда ты взялась и где ты так долго пропадала?

Эйлин встала, и они обменялись поцелуями.

– Я была очень занята, Мэйми. Как раз говорила об этом твоей маме. Но как ты сама поживаешь? Как твои дела?

Мэйми стала перечислять школьные проблемы: количество уроков растет, работы становится больше. Пока миссис Кэллиган накрывала на стол, Мэйми отправилась в свою комнату, и Эйлин последовала за ней.

Пока Мэйми стояла перед зеркалом, поправляя волосы, Эйлин задумчиво смотрела на нее.

– В чем дело, Эйлин? – спросила Мэйми. – Ты выглядишь такой… – Она замолчала и посмотрела на подругу.

– Как я выгляжу? – поинтересовалась Эйлин.

– Как будто ты в чем-то не уверена или тебя что-то беспокоит. Раньше так никогда не было. В чем дело?

– Ни в чем особенно, – отозвалась Эйлин. – Просто я думала…

Она подошла к одному из окон, которое выходило на небольшой двор, размышляя, вытерпит ли она такую жизнь хоть какое-то время. Дом был слишком тесным, мебель оставляла желать лучшего.

– Сегодня с тобой что-то не так, Эйлин, – заметила Мэйми, подойдя к ней и заглянув ей в лицо. – Ты совсем не похожа на себя.

– Я кое о чем думаю, и оно беспокоит меня, – ответила Эйлин. – В том-то и вопрос: я не знаю, что делать.

– Так что это может быть? – осведомилась Мэйми. – Раньше я никогда не видела тебя такой. Ты можешь объяснить, в чем дело?

– Нет, едва ли; по крайней мере, сейчас. – Эйлин немного помолчала, а потом вдруг спросила: – Как думаешь, твоя мама будет возражать, если я ненадолго останусь у вас? Есть причина, по которой я должна держаться подальше от дома.

– Что за разговоры, Эйлин Батлер! – воскликнула ее подруга. – Возражать! Ты знаешь, что она будет страшно рада, как и я. О, господи, о чем речь? Но почему ты ушла из дома?

– Как раз об этом я пока не могу говорить, – сказала Эйлин. – Не тебе, а твоей матери. Знаешь, я боюсь, что она может подумать. Ты тоже ни о чем не спрашивай. Мне нужно поразмыслить. Но мне хотелось бы остаться здесь, с твоего позволения. Ты поговоришь со своей мамой или лучше мне это сделать?

– Поговорю, конечно, – ответила Мэйми, ошеломленная таким оборотом событий. – Но это даже глупо. Я знаю, что она ответит, и ты тоже. Можешь привезти свои вещи и поселиться у нас, вот и все. Она никогда ничего не скажет и ни о чем не спросит, если ты сама не захочешь.