Тот кивнул:

– Нельзя. Они кланяются только своему мужу. Запомните это, Вэйти. Кстати, эта омега очень одаренна.

Мы шли под этой пленкой к лазарету. Принц так и шел с нами, удивленно поглядывая на меня и слушая учителя.

– А чем он… Простите, проходите…, – он загородил нам на короткий момент вход в большое крыло, и посторонившись, открыл моему виду длинный коридор, состоящий из одних растений.

– А чем он одарен? – переспросил вновь дракон. Учитель мотнул головой назад и я увидел несколько взрослых альф, что шли за нами медленно.

– Прошу вас, принц. Уходите. Не покрывайте позором нашего омегу. Он и так тут дольше всех продержался, в отличии от многих омег, что были раньше.

Тот опустил взгляд на меня и спросил тихо:

– Я могу сегодня прийти, Озну?

Учитель, глубоко вздохнув, почтительно поклонился и сказал нервно:

– Не стоит, принц. Не стоит. В лазарете будет у нас много дел. И отвлекаться на ваши вопросы не хотелось бы.

Принц кивнул и вышел, впуская нас и сам закрывая за нами двери в лазарет. Учитель обернулся ко мне, и сняв с моего лица шарф, сказал обреченно:

– Вот видишь, что бывает, когда смотришь не на того, на кого можно смотреть. Для нас это вызов. И он принял его. Но спасибо тебе, что ты молчал все это время. А ты сплошной вызов, Фай. Проходи сюда.

Я поклонился учителю чуть не в пояс:

– Простите, что так все вышло. Я не… Я впервые увидел дракона, кроме вас.

Учитель довольно закивал и остановил мой поклон.

– Я польщен, Фай. А сейчас вот смотри на это…, – он обвел рукой небольшую комнату и я увидел огромное количество склянок. – Здесь я делаю мази. А вот с этой стороны идет изучение болезни. Вот мыши, они болеют этой эпидемией.

Я склонился над четырьмя крупными мышами и увидел сразу их болезнь. Крупные носы и вывалившийся язык пугали своей синевой.

– Так вот и с нашими малышами. Эти мыши напичканы нашей кровью, она почему-то не дает отпор. Хотя мы идеальное противоядие к любому яду. Вот я сейчас соединяю два сильнейших яда и пытаюсь убить эту эпидемию. Но она становится лишь сильнее. – Он огорченно тронул брюшко одной из мышей и посмотрел на меня. – Мне нужны свободные руки, которые аккуратно будут складывать растения, что я приготовил для изучения.

Киваю довольно и бережно выбираю листочки от длинных жгутов растений.

– Прошу, аккуратнее, – сказал учитель мне, когда мы через час кропотливой работы стукнулись лбами над одной из реторт, слово мне это понравилось. И я повторял это про себя, позабыв обо всем на свете.

Все это мне нравилось и даже очень, но громкий стук в дверь и затем я снова почувствовал на лице все тот же шарф.

Учитель ринулся к выходу и я услышал громкий стон.

– Озно! Я, кажется, сломал позубие.

Учитель ахнул и я невольно оглянулся, вставая. На крупных носилках лежал все тот же знакомый, темноволосый дракон принц. Его грудь и руки были в крови. Несколько слуг, что несли носилки, едва не сгибались от тяжести. Учитель кивнул им, показывая на длинные ряды кроватей.

– Положите на самую дальнюю. Я присмотрю за ним сегодня. А вот тебя придется увести, – сказал он, глядя на меня.

Дракон замотал головой, постанывая.

– Пусть будет, учитель, я не буду смотреть на него, – сказал он, почти не дыша в мою сторону.

Учитель хмуро посмотрел на меня, словно уличая в чем-то и мне сразу стало стыдно. Резко отвернувшись, прошел опять к травам, что я выложил для сушки на огромном камне.

Начав выкладывать новые, я присмотрелся к крысам и увидел, что одна тянется к какой-то травинке. Отдав ей половинку, я пожевал сухую ниточку травы и чуть не задохнулся от её вкуса. Крыса упорно втирала себе эту массу в десны и замирала на какое-то время, ища глазами, наверное, еще этой же травы. Миона Пусторьева, яд – трава в большом количестве. Пролистнул огромную книгу в поисках ее названия и нахмурился. Мне ее вообще нельзя, засну и не выйду из сна. О, а может, на течку то что надо? Если не в большой пропорции, самое то. Только рассчитать надо. Мне отец так и сказал – омега, что с течкой начнутся проблемы и меня сразу отправят обратно.

Сделав кашицу из этой травы, я зевнул и положил ее перед крысой, она с готовностью кинулась к ней и буквально за секунду сожрала ее, снова застыв в ожидании. Вновь ее жую и кладу рядом с ней, вторая крыса приползла, еле передвигая лапами. А ей эту траву дам, но помоложе. Вот с цветками, но та отпихнула ее деловито и кинулась к моей кашке.

Они жрали довольно долго, часто бегая по углам и опорожняя свои пузыри. Затем, к моему удивлению, громко пискнули и свалились. Озну подбежал, и хмуро глянув на меня, спросил негромко: