Во время того пограничного конфликта, часть территории его страна уступила тем самым соседям. Вместе с его семьёй. Я ещё не врубился в их реалии — слишком мало времени — но вижу, что семьи его уже нет: та сторона почему-то живых на территории не оставила. Зачем-то нужно было освободить место.

Пацана наградили, вылечили и хотели выпихнуть на дембель. Но он воспользовался правом орденоносца и поступил в какой-то местный аналог нашего ВВУ, где учиться могут только дворяне.

По итогам поступления, бывший хозяин моего тела выбрал какую-то редкую специальность, не могу понять, какую: в эту дверь с черепом только я-он и вошёл. Остальные попёрли в соседнюю, зелёную.

И в момент его подхода к двери в него вселился я.

Его память со мной, но возвращается медленно.

Дверь с черепом ведёт в пустую аудиторию на десять человек.

Ну, первый день — знакомство. Это понятно. Подождём, кто сюда ко мне прибудет и что сообщит.

Не успеваю я выбрать парту, как вторая дверь аудитории раскрывается и входит среднего возраста чуть полноватый мужик в штатском костюме. Один в один похожий на Бакума в мою бытность…ай, не важно. Странно. Колледж вроде военный. С другой стороны, и я не в форме. Ладно, разберёмся.

Мужик подходит ко мне, секунду пристально смотрит на меня и занимает соседнюю парту, садясь лицом ко мне на стул верхом:

— Курсант Атени, почему не носите награды? Я с уважением отношусь к вашему решению удалить историю личного дела, но копии наградных приказов поступают в канцелярию отдельно от личных дел. Всё равно все обо всём знают либо узнают. Вам не удастся скрыть, что вы — не дворянин.

Правильные конструкции ответа сами создаются в мозгу, поскольку это теперь и мой мозг:

— И в мыслях не имел. Я пришёл сюда учиться. Единственный не-дворянин на весь курс, да?

— Да, Атени, — пристально смотрит на меня мужик. — И хорошо, что вы, судя по глазам, понимаете и последствия.

— Простите, нас не представили. Как мне к Вам обращаться?

— Подполковник Валери.

— Господин подполковник, награду надевают, чтобы либо продемонстрировать прошлые заслуги. Если ими гордятся. Либо — чтоб сделать заявку на будущее. Меня не интересует ни то, ни другое. Моего прошлого больше нет. Как нет и ничего, что в нём что-то для меня значило. Гордиться прошлым — это не обо мне. Моё будущее — тоже весьма определённое. Исходя из моей специализации. И в нём вряд ли найдётся место каким-то наградам. Смертников не награждают, ведь так?

— Хорошо, что вы всё понимаете, Атени. — Так же пристально смотрит на меня подполковник. — Вы понимаете, что вам будет невыносимо трудно здесь?

— На курсе есть кто-то кроме меня из действующей армии? — отвечаю вопросом на вопрос.

— Разумеется, нет. Колледж — для дворян. В действующей армии все дворяне были уже офицерами. Которым нечего делать тут.

— Ну видите. Значит, только я один из всего курса могу рассказать, что такое — три человека одного призыва на целую роту. Ещё и если рота — из Южного Ужума, а ты сам — из Северного Полесья. Ваши дворяне этого не знают. Где я служил, ваших дворян не было.

— Я предполагал, что вы ответите что-то в таком духе… Рад приветствовать. План ваших индивидуальных занятий будет составлен в течение недели — никто не знал, будут ли курсанты в этом году по вашей специальности или нет. Текущую неделю занимаетесь вместе с «зелёными». Общие предметы — те же. Получить вещи можете на складе. Кубрик для заселения нужен? Или есть квартира в городе?

— Кубрик нужен. Квартира осталась на оккупированной территории.

— Понятно… Кубрик для заселения получите у старшины курса. Его также найдёте на складе.

— Слушаюсь. Разрешите исполнять.

— Идите.

Ну, пока всё понятно. Неспешно выхожу на улицу. И спросить ведь не у кого. Включаю мозги: склад должен, с одной стороны, иметь хорошие пути доступа к нему, с другой — быть капитальным зданием.

Две из дорожек, уходящих от плаца, ведут именно к таким ориентирам. Пока нет информации — работают ноги. Топаю по левой дорожке, пока не упираюсь в капитальное здание, возле которого упираюсь в пожилого уоррент-офицера. Давлю в себе рефлекторное «Мичман, ко мне!». Вместо этого, подхожу уставным шагом, несмотря на надетую на мне гражданку, и обращаюсь:

— Господин уоррент-офицер, разрешите обратиться.

Дед принимает подобие строевой стойки и отвечает:

— Вольно. Разрешаю. — И далее, переходя на нормальный тон, — Чего тебе, сынок?

— Ищу старшину первого курса.

— Нашёл. Чем могу?

— Подполковник Валери приказал обратиться к вам по поводу постановки на все виды довольствия и заселения в штатный кубрик.

Дед окидывает меня взглядом, секунду молчит, потом спрашивает:

— Где служил?

Думаю, что на этот вопрос я знаю, как правильно отвечать в обоих мирах… Снова выпрямляюсь и щёлкаю каблуками: