Полководец рассмеялся; легко взмахивая топором, он приговаривал:

– Смотри же, смотри и учись! Ибо его частица остается лишь в том, к чему он прикоснулся, а моя - везде и всюду, куда ни направлю я мысленный взор! И для этого, юнец, мне не нужно пачкаться об этих живых обезьян! Они сами рано или поздно обратятся ко мне! Смотри же и ты, мой воин! Смотри и учись!

Кедр сдался. Кованным каблуком толкнул полководец ствол чуть выше раны. Дерево застонало и плавно опустилось на руки удрученных, еще уцелевших собратьев. Иглы осыпались с ветвей на осеннюю листву, которая тотчас всколыхнулась и соткалась в огненную птицу. Взмахнув огромными крыльями, птица стрелой взмыла в небо.

– Учитесь, дети мои, учитесь!
– поигрывая палицей, повторил владыка и обратился драконом Дневного и Ночного Света.

Замирая, воины следили за своим господином. Раненная птица и дракон сцепились в небе, затмевая солнце.

– На запад, на запад...
– сквозь стиснутые зубы прошептал воин.

Словно услышав его, птица вырвалась из смертельных когтей и ринулась за убегающим солнцем.

Дракон оставил позади себя всех своих соратников.

Закричав что-то солнечному диску, птица с размаху обрушилась в море и ушла под воду так же стремительно, как напуганная стая дельфинов.

И полководец созвал своих воинов.

– Видите колонны? Мы должны быть по другую сторону. Да, это нелегко. Но есть среди нас сомневающиеся?

– Нет, мой господин!
– как один ответили воины, скрытые под черными масками, дабы быть похожими на своего властелина и ликом, и сутью...

– Вперед! Иначе мы не успеем!

Половина войска рассыпалась мелкими гадами и скрылась за огненной стеной. Другая половина во главе с полководцем осадила колонны. И навстречу им вышел всего один - темный незнакомец с магическим мечом возмездия в руке. Ему суждено умирать...

– Учитесь, дети мои!
– полководец разил защитника Инну палицей и щитом. Сталь атаме с оглушительным звоном сталкивалась со сталью щита, снопы искр ослепляли, словно рождение новой звезды.
– Ты надоел мне, Постоянный! О, как же ты мне надоел!!!

Темный маг с легкостью отшвырнул владыку от себя, словно и не было в руках у того безумно тяжелого оружия, словно ничего не весили его аспидно-черные доспехи, а сам он был пушинкой, подхваченной ветром.

– Убей его!
– крикнул полководец лучшему своему воину и поднялся из воды.

Тот бросился на мага...

Отвратительная букашка карабкалась по травинке все выше и выше, до тех пор, пока та не изогнулась под ее весом и не скинула ношу обратно на землю.

Сетен скрипнул зубами и раздавил насекомое. Не знаешь, где надо остановиться - получай! И так будет с каждым! С каждым, кто мнит себя богом, а способен лишь подчиняться всеобщим законам. Считать себя сильными и не предотвратить смерть парадоксально. Если ты силен, будь бессмертным и сделай бессмертной свою родину, свою культуру. Нарушь законы Времени и Пространства, зима тебя побери! А если не можешь, то ты не достоин бессмертия!.. как можно безучастно взирать на агонию любимой земли?! Как можно терпеть эту неизбывную тоску по всему, что отныне потеряно и не воскреснет больше никогда?! Смириться с неизбежным? Что есть неизбежное? Суть его - твоя личная ограниченность.

– Ненавижу!
– прорычал он.

Тессетен, знай он то, что знают они, наверняка бы смог все изменить и остановить катастрофу. Костьми бы лег, а смог! Они не хотят. Просто не хотят. Ал изображает, словно знал, что все так и будет. Любимчик Удачи. Он получил все, чего можно желать, но ему все мало. Его и всех его приспешников прельщают новые горизонты, возня с погаными нематодами, глистами, паразитами, которых и животными-то не назовешь... Им нужна власть, поклонение этих ничтожеств льстит их самолюбию... Будет льстить. Обязательно. Потому что дикари - не равные, а те, кто вовек не сможет вылезти из трясины невежества... Для того, чтобы найти доказательства сего утверждения, достаточно заглянуть в глубь времен и увидеть, как от поколения к поколению не только не эволюционировали, но деградировали "куарт" этих животных. Что ж, берегитесь, те и другие - те, что поклоняются, и те, что принимают эту дань. Он нарушит свой закон и научит нарушать его всех остальных. Нематоды сами расправятся с пришельцами и с самими собой, дай-то срок! Имея в руках такое оружие, а в голове - неокрепший разум, они разнесут все по кусочкам.

В кустах неподалеку послышался едва уловимый шорох. Экономист повернул голову влево и увидел серую тень. Через мгновение к нему вышел волк Ала и Танрэй, серебристый поджарый Нат. Он склонил голову к плечу, присел, оценил, а затем неспешно подошел к человеку.

– Привет, псина...
– тихо сказал Сетен.
– Не лежится тебе в теньке?

Волк положил тяжелую морду ему на колени и умными глинисто-серыми глазами заглянул в лицо друга хозяина. Сокрушенный вздох расширил его мощную грудь, но затем, толчком выгнав из себя воздух, она вновь опала. Экономист погладил его за длинными ушами:

– Ты прав, Нат... Остается только вздыхать... Ладно, не сердись, собака, все будет как надо...

Натаути поднялся и снова скрылся в чаще.

Тессетен улыбнулся и встал. Пора за работу. Ничего не изменилось. Все идет по плану. Из него вышел бы отличный педагог...

Первой увидела его Ормона. Холодная бесплодная Ормона. Она слегка улыбнулась ему тонкими губами и занялась своим делом. Сетен понял, что она догадалась обо всем с первого взгляда. И никогда не выдаст его. В этом ее прелесть. Он подошел и медленно поцеловал руку жены. Она проследила за ним проницательным взглядом из-под приопущенных век и отвернулась.