— Саша, а на какие средства вы думаете дальше жить? Я понимаю, Люда на работу устроилась, а ты целый год на ее шее сидеть собрался? — обратилась мама уже ко мне.

— Спасибо, мамочка, за замечание, всегда знал, что ты у меня очень тактичная женщина, — с усмешкой ответил я на мамин наезд. — Думаю, что не пропаду, найду, чем заняться.

— И чем же?

— В таксисты пойду.

После моей неосторожной фразы в комнате наступило молчание.

Переведя дух, мама, слегка придя в себя, заявила:

— Саша, разве так можно? Второй раз в этом году чуть до инфаркта не довел. Хотя после твоего желания стать поваром я уже ничему не удивляюсь.

Люда тоже сидела с удивленной миной на лице, для нее это заявление тоже оказалось сюрпризом.

— И как это ты сможешь учиться и работать, — ехидно спросила мама.

— Нормально, днем учиться, а в вечернюю смену таксовать, — сообщил я.

— Ой, Саш, это же тяжело, да и опасная работа, — озабоченно сообщила Люда. Она в отличие от мамы на инфаркт не пожаловалась и поверила в мои намерения сразу.

Заинтригованный Пашка вступил в разговор.

— Умеешь ты, Сашкец, работенку найти, таксовать — это же золотое дно.

Только не возьмут тебя на работу, стажа у тебя ноль. А там пахать и пахать надо, и машину чинить самому, если слесарям не башлять.

— Зато денежно, не то, что, к примеру, ночным сторожем в детском саду спать, — насмешливо ответил я.

Пашка именно там и зарабатывал свои сорок рублей в месяц в дополнении к стипендии. С нашей маман не разбалуешься, всю стипуху ему приходилось отдавать на пропитание, да и детсадовской зарплаты ему доставалось рублей двадцать. Хотя и этого хватало несколько раз сходить в ресторан, только водку приходилось проносить с собой для экономии. В зимнюю сессию он получил трояк и последний семестр денег не получал, так, что мама проела ему все мозги.

В общем, я опять дал родственникам пищу для размышлений. А что делать? Деньги нужны, семейный человек, как никак. В прошлой жизни пока учился санитарил за копейки в больничном оперблоке. А сейчас у меня есть права, и сорок лет водительского стажа о котором никто не подозревает. А уж ездить сейчас по городу почти при полном отсутствии трафика одно удовольствие.

— Завтра иду в таксопарк, устраиваться на работу, — непреклонным тоном заявил я и посмотрел на окружающих, как бы спрашивая, кто, что имеет против.

Но против никто не выступил. Только мама ехидно проинформировала:

— А ты знаешь, что в сентябре ваше училище на картошку отправят, так, что с работой придется погодить.

— Не бери в голову, мамуля, — бодро сообщил я. — На картошку я не поеду. Есть кое-какие задумки.

По дороге домой Люда шла погруженная в свои мысли.

— Эй, солнышко, ты где? — спросил я.

— Саш, я вот думаю, может, тебе не нужно работать, я могу брать дополнительные смены в больнице. Неужели нам денег на двоих не хватит, пока ты учишься?

— Люда, о чем ты говоришь? Ты не забыла, что у тебя скоро тоже учеба начинается? Кстати, за нее тоже нужно платить, — возмутился я.

— Так, что нигде ты подрабатывать не будешь и точка.

Жене мои слова явно не понравились, но возражать она не стала. Уйдя с опасной темы, мы начали болтать о всякой ерунде.

Следующим утром залеживаться в постели было нельзя. Люда не хотела опаздывать в первый рабочий день, ну, а мне пришлось встать вместе с ней.

Когда она в одном поясе и пристегнутым к нему чулкам дефилировала по комнате, я угрюмо размышлял.

— Ну, почему так устроен мужской организм, именно, когда нет времени на секс, тогда и хочется больше всего.

Люда явно понимала мои трудности, потому, что, закончив с туалетом, показала мне язык. Но потом, сжалившись, добавила.

— Санчик, все вечером, вечером. Я же не виновата, что ты так долго спишь.

— М-да, до вечера далеко, а хочется сейчас, — подумал я, но вслух ничего не сказал.

Когда мы вышли на улицу, я уже, более, менее, пришел в себя, и в брюках ничего подозрительно не оттопыривалось.

Проводив жену на автобус, пешком отправился в автоколонну 1124, в надежде устроится на работу таксистом.

Насвистывая какой-то мотивчик, я бодро двигался по улице Фурманова, когда навстречу вышла Лида Ермолаева, моя бывшая одноклассница.

Выглядела она очень неплохо. Конечно, красавицей белокурая карелка не была. Но когда я смотрел выступление группы АББА, всегда вспоминал Лидку, потому что Агнета Фельдског была ее точной копией.

В десятом классе после Нового года мы с ней начали встречаться, даже целовались украдкой на переменах. Хотя от глаз нашей классной руководительницы скрыться не удалось. На встрече одноклассников через пятьдесят лет, та, смеясь, сообщила мне: