Потом я увидела яркую вспышку. Мистер Миддлбери включил свет на своем заднем дворе. Он кричал на меня. Я не могла разобрать его слов. Не знала, что делать, так что убежала, чтобы рассказать об этом маме. Когда я влетела внутрь, в дом вошла полиция. Я подумала, что это мистер Миддлбери вызвал ее.

И затем я услышала, как мама говорит им: «Я не знаю, что произошло. Она была с ней в комнате одна».

Детектив : Почему ты ничего не рассказала полиции?

Мэри : Мама велела ничего не рассказывать. И она все видела... она бы побила меня, если бы я сказала что-то не то. Она ведь заставила меня поклясться на Библии. Поклясться перед лицом Бога.

Детектив : Ты знаешь, какие таблетки принимала твоя мама?

Мэри : Нет. У них были длинные и сложные названия.

Детектив : И... ты упомянула про крестик, как он выглядел?

Мэри : Маленький и золотой, обычно он весел на цепочке. На нем еще было несколько разноцветных кристалликов.

Детектив : Какого цвета они были? Можешь вспомнить?

Мэри : Уф... синий и желтый. И красный. Красный точно был.

Детектив : Твоя мама часто носила этот крестик?

Мэри : Постоянно. Он принадлежал ее матери. Она никогда не расставалась с ним.

— Ты держалась молодцом, — говорит мисс Кора на обратном пути в групповой дом. — Я очень тобой горжусь.

Я не отвечаю. Не могу перестать думать о том, что сейчас произошло. Это вымотало меня. Я вывалила всю правду после долгих лет тишины. Будто помочилась, после очень долгого ожидания. Истощена, чуток взволнована, и у меня немного кружится голова. По крайней мере, мистер Хосе на этот раз задавал правильные вопросы. Все это время он был близок к истине.

— Итак, какие у тебя планы на День Благодарения?

Черт, он ведь совсем близко. Я напрочь забыла об этом. Мы с Тедом собирались провести этот день вместе. Сначала бы сходили на парад, а потом поели бы в «Бостон-Маркете». Теперь этому не бывать.

— Буду сидеть в групповом доме.

— Не хотела бы отметить его со мной и моей семьей?

— Нет, спасибо.

Она хмурится и мельком смотрит на меня. Я задаюсь вопросом, о чем же она думает.

— Ладно, я не давлю, — говорит она. — Но если у тебя нет планов на Рождество, то приходи ко мне. Мы устраиваем большую вечеринку.

Не хочу пока думать о Рождестве. Это напоминает мне об Алиссе. А я не хочу, чтобы эти мысли всплывали у меня еще чаще, чем обычно.

Мама сейчас готовит.

Вероятно, прямо сейчас она фарширует индейку. Зелень уже помыта, сыр нарезан, а сладкий картофель сварен. Испекла ли она свой сметанник? Сделала ли свой клюквенный соус с цедрой апельсинов? Скорее всего, глазировать ветчину в меде она начнет только вечером. Пока рано. Ей сначала надо разобраться с рисом и горохом.

— Мэри! Прекрати летать в облаках и набери воду в кастрюлю!

Мисс Штейн командует приготовлениями к ужину по случаю Дня Благодарения со своего дивана. Она смотрит праздничный парад. Кухонный уголок уставлен коробками и консервными банками. По итогу, наше застолье будет состоять из замороженной капусты, стручковой фасоли и кукурузы; трех коробок макарон с сыром; двух коробок замороженного мясного гарнира; одной банки клюквенного соуса и одной коробки самого дешевого пирога.

Марисоль и Келли уехали по домам на весь день, а Тара, Киша, Чина, Джой и я остались готовить. Новенькая спустилась вниз. Она нарядилась, вымыла и выпрямила волосы. Сейчас она не похожа на больную серую мышь, как обычно. Сейчас она выглядит красивой.

— Сегодня за мной приедет папа, — сказала она, когда мы сидели в комнате и выбирали, что ей надеть. — Мы поедем в гости к моей тете в Нью-Джерси. Вернуться я должна после девяти, но он сказал, что поговорит с мисс Штейн на счет комендантского часа.

Она накидывает пальто и садится на скамью у двери. Улыбка не сходит с ее лица. Никогда не видела ее такой счастливой. Она не может дождаться встречи с папой. Я бы вела себя так же, знай я своего отца.

Мисс Риба запихивает индейку в духовку. Она приправила ее маслом, солью и перцем: всем необходимым, чтобы она получилась сносной на вкус. Потроха и шею она выкинула в мусорку. От этого зрелища у мамы случился бы сердечный приступ.