Алексей Македонский

Я победитель. Победа у меня в крови. Всегда. Я не знаю что такое поражение. Никогда не преклоню колени. Мои кулаки и связи решают любую проблему. Жестокий нрав только помогает идти напролом. С легкостью грызу чужие глотки, разрываю врагов на куски и шлю голову своим конкурентам в подарок.

Это моя сущность. Я так привык жить с детства. Других вариантов не существует, если кто-то не понимает по хорошему беру силой. Власть сильнейшего. Если надо, то и саму судьбу возьму за глотку.

У меня нет тормозов.

Я пожираю врагов. Это моя основа. Закон. Все будут наказаны.

Вижу как Маргарита становиться на колени. Блядь. Она такая сука. Я опять ведусь на ее тело. Особенно на ее запах.

Подставляю член к ее рту, она содрогается.

Моя!

«Наша»- шепчет внутренний голос.

Насаживаю ее рот на свой член. Ударяю в глубь. Вхожу до упора, это вызывает у девчонки рвотные позывы. Даю время для привыкания. Снова долблю ее гортань.

Вот сучка, будит внутри все самое темное. Жуткое. Мое терпение на пределе. Знаю, в ней чистого ничего нет. Столько жизней унесла и столько отсосала членов, что хочется задушить.

Дурею от похоти. Так хочется поцеловать ее грязный рот, но не могу сейчас. Ее рот занят моим членом.

Хочу всю ее порвать.

Никому не отдам. Заберу ее себе. Если не согласиться замучаю до смерти.

Изливаюсь ей в глотку и сбегаю как пацан. По кругу хожу в комнате и крушу все вокруг. Я не удовлетворен. Я все еще голоден.

Снова врываюсь к ней в коморку. Она меняется в лице. Глаза гаснут. Ничего, я дам тебе огня.

Не стану ее убивать. После моего ранения выжила, значит моя. Другим не отдам. Нечего ей бояться.

Подхожу к ней в плотную, дрожит. Боится, но молчит. Стягиваю ее одежду, накрываю ладонью низ живота. Дыхание девчонки становится тяжелым. Хочет меня.

Опускаюсь ниже и раздвигаю складки. Надавливаю на клитор и девушка извивается. Маргарита дергается, будто от электрического тока. Давлю сильнее, отзывается на каждое прикосновение.

Стонет. Дёргается в эйфории. Ощущаю ее запах. Аромат возбуждения. Такой пьянящий.

Как она горячая и текучая. Вся горит. Поддается моему напору.

Сука, но почему так башню сносит?

Продолжаю исследовать ее тело, она трясется, будто раненый зверь в капкане. Так она и правда в капкане, по присмотром моего зверя.

Вскрикивает, чувствую, как ее мышцы сводит спазмом. Она кончает. Бурно. Выгибается дугой.

Такая порочная.

Моя!

Я заболел ее, от нее подымается температура и ее уже не сбить. Ни один доктор не поможет. Может помочь только пуля в лоб.

Не могу отлипнуть от девочки. Рядом с ней мозг вырубается. Манит. Зовет за собой в темноту страсти. Моя девочка.

Я тронулся умом. Снова кончаю в нее. Зверь доволен. Снова оставляю ее одну, но ненадолго.

Уже сидя в своем кабинете, стал обдумывать почему я стал таким. Жестоким. Циничным. Все концы уходят в детство. Нас с матерью морально уничтожал отец. Физически он не прикасался даже пальцем.

Самое сильное насилье — это вред душе, особенно когда ее ломают. Когда ломают твой характер и лепят из тебя того, кем ты никогда не хотел быть.

Физическая рана быстро зарастет, а вот душевная остается навсегда. Особенно, если родной человек наносит эти раны. Мои же раны кровоточат до сих пор.

Отец всегда хотел, чтобы я пошел по его стопам. Стал таким же деспотом. И я стал таким. С тех пор, я лишился человеческих эмоций.

Я восхищался им и ненавидел одновременно, я стал таким же ублюдком как он.

Рядом с ней проснулись эмоции, верней она их разбудила. Сейчас меня тревожит ярость, почему это все произошло. Без эмоций — я машина. Места себе не нахожу, хочется все крушить. Мечусь по кабинету, прокручиваю в голове наши с ней взгляды и хочется ее убить. Это на эмоциях хочу убить, в глубине души я этого не сделаю. Впервые мне не скучно.

Мне все время хочется девушку видеть, особенно испить ее крови.

Маргарита

Только сейчас замечаю, что на тумбочке лежит большое зеленое яблоко. Неплохо. Беру его и начинаю есть с мыслями в голове.

Секс с ним, конечно, великолепный, но как я могла так просто отдаться своему тюремщику. Где моя гордость! Забыла. Бл*ть, но он чертовски сексуален.

Веки начали слипаться, я в очередной раз посмотрела на яблоко, черт, напичкал чем-то — подумала и отключилась.