— Тебе не нужно принимать никаких решений прямо сейчас, — сказал он в заключение. — Спи.

Долгое время стояла тишина, прежде чем я снова услышала, как Вон заговорил. Мой разум был на грани дрёмы, так что это мог быть даже сон. Иллюзия.

— Я тоже буду по тебе скучать, — прошептал голос.

19 глава

В пятницу утром, Вон сидел на заднем дворике, грелся на солнышке и играл на гитаре. Без рубашки, именно так мне нравилось видеть верхнюю часть его тела. То же самое было верно и для нижней. Рядом с ним лежали блокнот с ручкой, как прошлой ночью. Я вспомнила всё, что произошло... по крайней мере, смутно.

Он действительно сказал, что собирается по мне скучать? Быть может и сказал, но в его словах могло не содержаться никакого сентиментального подтекста. Может случиться так, что вы останетесь без кетчупа и почувствуете его недостаток, но при этом у этого ощущения не будет шокирующих последствий. В конце концов, это просто приправа. Я могла быть текущим выбором приправ в жизни Вона. Он всё равно продолжил бы есть гамбургер и без меня.

Ужасная аналогия, я знаю. Но вполне вероятно, правдивая.

Во всяком случае, я не могла думать об этом прямо сейчас. В буквальном смысле не могла. Любое использование мозга было плохой идеей. Внутри черепа пульсировали вены и ощущалась сильная боль. Я проглотила два «Адвила» запив их полной бутылкой воды, и, стараясь ни о чём не думать, приготовила чашку кофе. Только пытаться ни о чём не думать, было так же трудно, как и сфокусироваться на чём-то; видимо злобное существо в моём разуме воспринимало это как объявление войны.

Боль, очень много боли.

Возможно, единственным средством остаётся какое-то время не пить ничего с процентом алкоголя. Кроме того, Эрик должен умереть. Искусители подобные ему — злые существа. Мир нужно от них очистить.

Я спряталась за солнцезащитными очками и села на одно из чудесно уцелевших стульев в гостиной (многие погибли во время великого боя) и через открытые кухонные двери слушала как Вон играет на гитаре.

Поблагодарила бога за создание кофе. Этот напиток верный друг.

К счастью, когда Вон заметил моё присутствие, таблетки, наконец-то, начали действовать.

— Привет.

Он слегка повернулся, чтобы лучше меня видеть. К сожалению, я выглядела ужасно.

— Привет.

— Как ты себя чувствуешь?

— Как будто «Чай со льдом Лонг Айленд», меня ненавидит.

Он посмотрел поверх солнцезащитных очков.

— Дерьмо, ты это пила? Не удивительно, что чувствуешь себя разбитой.

— Один «Олд Фешен», один «Личи Мартини», один «Кайпиринья» и один «Чай со льдом Лонг Айленд»

— Итак, ты выпила четыре коктейля, — он окинул меня взглядом. — Прошлой ночью ты сказала мне три.

— Правда? Упс.

Вон посмотрел на меня взглядом, полным сомнения.

— Я решила больше не делать никаких заявлений о прошлой ночи.

— Ты решила сейчас? — Языком парень стучал по внутренней поверхности щеки. Не знаю, какое выражение имел его взгляд, Вон опустил солнцезащитные очки. Наверное, к лучшему.

Он бросил греться на солнце и вошёл внутрь, держа гитару в одной руке, а блокнот и ручку в другой. Все это Вон положил на кухонный стол.

— Работаешь над новой песней? — спросила я.

— Да, — ответил он, садясь по другую сторону стола. — Называется: когда пьяная, ты говоришь смешное дерьмо.

— Мне нравится. Звучит словно новый хит.

— Да уж. Это будет лучшее произведение группы «Дьявольский язык и член». — Вон снял очки и положил их на стол. — Как думаешь?

— Так называется новая группа? Мило.

— Элегантное название, верно?

— Абсолютно. — Я едва сдерживала улыбку. Забавный ублюдок. Я покрутила в чашке остатки кофе. — У тебя есть на сегодня планы?

— Нет, сегодня ничего. — Через открытые кухонные двери парень смотрел на окружающий мир. Большую разбитую стеклянную панель вчера заменили. — Я, э, принял предложение о продаже дома.

Я окаменела.

— Правда?

В ответ он лишь кивнул.

— Ух ты, как быстро. Не то чтобы это меня удивило, дом очень красивый.

Высоко на стене тикали кухонные часы. Я не могла вспомнить, замечала ли их раньше, но сейчас... чёрт, звук был оглушающим.

— Ты доволен ценой? — поинтересовалась я.