Неизменно, каждый день с пяти до десяти вечера по времени острова, мне звонили родители, и каждый раз я долго и с запалом рассказывал об уроках, о каких-то новых открытиях на острове. Мы не вспоминали о моем самовольном отправлении сюда, но, как-то раз, мама сказала как бы невзначай, что сейчас бы точно дала свое согласие на мое обучение.

Я скучал по родителям, так же как они скучали по мне. А может, и сильнее. Я любил их, а они любили меня. Но, они до сих пор не знали, каким образом их сын попал на остров, а раскрытие им этот секрета грозило новой волной злости и обиды.

Так прошел июль и наступил август.

Прошло почти четыре недели с того времени, как преподаватель общего языка освободил мне время после профильных предметов, и я стал привыкать к тому, что всегда учусь до четырех часов дня. И вот, десятого августа, учитель настоял на моем присутствии.

После культуры и искусства, я вошел в класс общего языка и встретился с шестью парами изучающих меня глаз. У Сюин они были все те же, что и в самолете – карие, но не заинтересованные мной, а голубым глазам француза был не интересен не только я, но, казалось – все происходившее. У итальянца же глаза оказались не черными, а темно-синими с отливом зеленого. Странно, но в них читалась… агрессия?

– Итак, добрый день, дорогие друзья, – произнес педагог, когда я занял свободное место за последней партой. – В течение месяца вы изучали общий язык. Настало время вам показать, чему вы научились.

Я посмотрел на ребят и у каждого увидел наушник, мигающий красной лампочкой в такт словам учителя. Переводчик.

Преподаватель говорил на общем, а в наушнике его слова переводились на родной язык каждого ученика. Это значило, что на общем они свободно не разговаривают. Или просто держат переводчик по привычке?

– Теперь вы можете избавиться от своих наушников. Мы будем говорить на том языке, что вы должны были изучить за это время. – Ученики выполнили требование, а преподаватель тем временем продолжил: – сейчас вам нужно рассказать о себе. Кто вы, из какой страны прибыли, что нравится, а что нет. Буквально два или три предложения. Начнем?

Вопрос остался без ответа, и учитель кивнул:

– Хорошо. Виктор Васнецов. Вы уже знаете общий язык. Начнете?

Я понял, что это далеко не вопрос и не просьба, а потому кивнул.

Учитель сделал приглашающий жест рукой, совсем как это делал Старик. Я вспомнил его добродушное выражение лица, и мне стало страшно. Тогда, в старой школе, мог спокойно ошибаться в ответах, говорить случайно глупости, и меня ничто могло смутить. Теперь же в душу закрался страх, потому что передо мной сидели совершенно незнакомые мне люди.

Все же, пересилив себя, я вышел вперед и начал:

– Эм… – «Что, говорить разучился?!» – Всем привет. – «Да, это шедеврально». – Меня зовут Виктор Васнецов. Я из России. Здесь обучаюсь по литературно-языковедческому профилю. – Снова замолчал.

«Что, гуманитарий, слова потерял?» – ехидно поинтересовался в голове я сам у себя.

Прикрыв глаза на несколько секунд, я представил руку мамы на своем плече, почувствовал это почти физически, а потом собрался с мыслями и снова заговорил:

– Что мне нравится? Читать книги, любоваться природой; дождь и снег. Так же я люблю общаться с друзьями, обсуждать новости, хотя вечеринки высасывают из меня много энергии. Не люблю я, в основном, надоедливых типов, а так же скуку и… физику. Да, я не люблю физику и химию. Никогда не тянуло к ним. А если что-то надо было сделать, то все мысли улетали, а руки становились кривыми – но это только по этим предметам. Да и сейчас все– то же самое.

Кто-то из девушек засмеялся.

Я покосился на учителя, который пристально смотрел на меня.

«Что-то ты разболтался, – сказало подсознание. – То не начнешь, то не закончишь…»

Смутившись, я опустил глаза и скомкано закончил:

– По моей части теория… не по этим предметам. Практику оставляю другим. У меня все.

Мои уши уже горели огнем, а ноги начали трястись.

– Спасибо, – учитель что-то напечатал на экране и вызвал следующего рассказчика. – Жак Гарнерен

Курносый француз все с тем же скучающе-отсутствующим взглядом. Он вышел вперед и убрал со лба белесые вьющиеся волосы.

– Меня зовут Жак, – начал он. – Прибыл сюда из Франции. Учусь на общественно-историческом профиле. – Парень говорил с характерным французам акцентом, отчего «р» походило на нечто среднее между «х» и «г». – Я люблю историю. Знаю все важные даты, деятелей и причины тех или иных исторических поворотов. Еще я люблю общаться с людьми, но лишь с теми, кто заслуживает моего доверия. Я не люблю делать что-то против своей воли, но чаще всего… Впрочем, не важно. Я все, – обратился он к преподавателю.