«Я видел все во сне, что позапрошлой ночью мне приснился. Ее тонкий хрусталь блестящих волос, закрытый взор, опущенное лицо. Нервное дребезжание ресниц, выпачканных черной тушью. Она была божественна. Бегу к ней с раскрытыми руками, хочу обнять. Она стоит, ехидно хихикает в рукав, а потом хлопок. Исчезла. Раз, два, а может три я бегал, самонадеянный дурачок, пытаясь закрыть ее в объятиях. Шанса нет, пытаться смысла тоже. Присел унылый, наклонился. Рисовал, тогда не помню что… Мужчина, жена, дети… лишь палочки, облака из ртов и что же ещё; изображение сердечка. Устал от беготни, точно угомонился. Опять тот звук, но сзади. Ловить не пытался даже, знаю бесполезно. Нежные черные локоны упали на шею. Обомлел. Горячее дыхание, громкий шепот…

– У-у-успокойся-я… Не то-о-ропи со-о-бытия… Е-ще рано-о…

Вновь испарилось, в голове молчание. Ведь знаю, что люблю ее. Ту самую, что прибежала на часок ко мне во сне. Не видел, но искал. Не нашел, но жду. Готов преодолеть, что угодно и ждать сколько угодно лет, лишь бы она точно была моей. А порой все же они, те самые ребята, что любят подругу безответно, наверно счастливы хоть кем-то воздыхать. Увижу и пойму, она или нет… А пока пожалуй проснусь…

Опять все вновь, по очередному кругу, прошлое испарится, потухнет и улетит, минуя всех, меня, других людей."

Порванная простынь кровати, протяжный смешанный аромат туалетной воды. Ночь была бурной… Она влетела, не сказав и слова. Уронила на кровать, облепила. Стащив с себя фиолетовый топик и короткие штаны, залезла сверху на меня. Ослепила, сверкнув черным нарядом. Специально прислонившись сверху, пыталась заманить меня нежной плотью. Брать ее, или отпускать. Тяжелое решение, но, я не подумав, отдался без слов. Истомные крики, скрип кровати, разбросанная одежда, довольный взор,

неугомонная страсть. Я внутри, она все ждет. Мгновение, мы лежим в обнимке. Поверх ее моя рубашка, слегка видны они, вставшие упругим колом…, вертлявый зад. Она уснула, а вслед и сам засопел.

Присел, уткнулся в потолок. Она, привстав, слегка выпрямила спину и сытым взглядом оглянулась на меня. Тихими шагами прошла, виляя бедрами. Наклонилась настолько низко, что взор на мгновение залип. Ехидная улыбка, сверкающие зрачки, мягкие локоны щекотали. Сама медленно приземлилась возле бугорка, сев на колени.

– Тебе понравилось?

– А ты как думаешь?

– Кончено, нет.

– Ну что ты, по-моему, вчера шикарно мы общались. Вон, даже кровать перекошена.

– Еще бы нет. Ты так меня ругал.

– Наверно заслужила.

– Возможно, но мне пора…

– Куда?

– Работа, все она виновна в том, что редко видимся с тобой.

Она так быстро убежала, что тот последний поцелуй, казался самым прекрасным, а на щеке еще чувствовался след от него.

«Тут резко вспомнил весь полный вечер, когда злой зашел домой. Мне было чуждо все, ничем не успокоить. Искал лишь способ заглушить противное. Выговор на работе, у друга дочка родилась. А дальше все поплыло. Не помню даже почему, но гнев тогда я сильный подцепил. Все внутри меня болело, горело пламенем; как так, наверно я огорчён на то, что редко вижусь со своей любимой. Мне лишь бы к ней, ее прижать. Она работает, и что поделать нам? Нет ни кольца, ни фото свадебных, когда нес бы её на руках. Давно были бы счастливы, любили дни, ведь есть мы друг у друга. Но громкое название любви не говорит, что она одна, незаменима. Давно бы сделал ей признание, что силы все иссякли, мысли обречены во снах, смотреть, лишь, на нее. Любви, однако, много повидал, но эта настоящая.»

Следующий день казался предательски солнечным. Что могло быть хуже солнца на фоне ужасного настроения? Наверно, серая плохая погода на фоне безумной радости и искрящей улыбки. Что должно нам мешать поступать, как мы хотим – лишь то, что выбрали в качестве цели.

Неспешный шаг, бурлящий мозг, уставший взгляд, моросящие мурашки, бетонные скулы. Шелест листвы, плывущее небо, угасающий закат. Грустное лицо, бледная кожа.

– Вам чем-то помочь? Вы слишком убиты…

– Не что вы, лишь плохо упавший свет, неухоженные…

– Постойте, я вижу, что не так. В чем дело…

– Не скажу…

– А все же?

– Позвольте, я скажу вам это молча.

– А как мне слушать?

– Сидя рядом…

Сообразив как можно быстро, плащ угрюмо съехал по скамейке – она, упав, тихонько зарыдала в плечо. Неровный шепот вечера, приятный запах звезд, молчание Луны, яркий свет от фар, пустой шорох тротуара, бриз легкого неспешно ветра…

«Плащ вроде не особо намок, но ей наверно хорошо. Ладно, пусть все так будет. Пока мы рядом, все нормально. Пока все есть, конечно, хорошо. Но плохо, мы сами его себе придумаываем.

– Я… шла домой. Беспечная, веселая. На улице цветет апрель. Тепло, даже слегка прохладно. Там, куда спешу, меня ждет дочь и муж мой верный, очень сильно его люблю! Конечно, грустное повидала, но это было слишком. Звоню я в дверь, никто не отвечает. Наверно, обняв мою дочурку, они уснули сладко. Протяжный скрип… и сумки сразу на пол… Мой муж… он… весь посинел… лежит молчит. Окно открыто. А там она, внизу лежит…

– Тише, тише моя хорошая. Все будет хорошо. Лишь стоит верить…

Взволнованные гудки посреди ночи.