Шрифт:
– Боже мой, Айрат, – всхлипнула Алиса.
– Ага, – виновато сказал тот. – Такая селяви, Рыжая. Второй за полгода Димка-то. Как сглазили, да?
Алиса на несколько секунд отключилась. Слова «второй за полгода» проплыли перед ней, как афиша, которую разворачивают ленивые рабочие.
– Почему второй? – спросила она на автомате.
Айрат не ответил. В трубке что-то негромко шипело и говорило еле слышными голосами уличных прохожих.
– Айрат!
Трубка вздохнула и в ней кто-то заскрёбся.
– Я думал, ты про Анюту-то знаешь…
7
Пуш-ап эффект
– У меня тут обход жертв горе-концерта, – сказала Алиса вроде бы извиняющимся, но в то же время определённо издевательским тоном. Она облокотилась на дверь и внимательно рассматривала Андрея. – Вы ведь тоже жертва?
– Даже не знаю, – удивлённо протянул Андрей, – а похож?
Гостья повела плечом.
– Мне кажется, что мы с вами уже где-то виделись. Довольно пошлая фраза для начала знакомства, но что вижу, то пою, – она закатила глаза и уронила руки, до этого сложенные на груди. – За пошлой фразой – пошлый каламбур. Какая феерия!
Андрей отметил, что Алиса вблизи совсем не похожа на свою концертную модель. У кэжуал-версии отсутствуют не только блёстки и крылья, но и добродушно-успокоительный взгляд. Холодные зелёные глаза прищурены, уголок губ скептически приподнят. А грудь у неё, кстати, впечатляющая.
– Здесь ведь нельзя курить? – обречённо спросила кэжуал-Алиса.
– Нельзя, наверное. Но вы – курите. У меня приятель – зам начальника медсанчасти, так что расстрелять в подвалах корпорации нас за это не должны.
Алиса оценивающе посмотрела на окно, потянула себя за рыжий локон и стала накручивать его на палец.
– Обойдусь. А то надоело мне что-то сегодня скандалить, – она криво улыбнулась и тряхнула волосами. – Я посижу с вами несколько минут, ничего?
– Конечно. Я-то точно никуда не тороплюсь. Главное, чтобы мне потом ваши поклонники вторую руку не сломали, – изобразил вежливую улыбку Андрей.
– Перестаньте, – вдруг сказала Алиса мрачно. – Давайте без этого, ладно? Без смехуёчков про таланты, поэзию и автографы. Вы производите впечатление вменяемого человека, давайте его сохраним, а то у меня сил уже никаких нет на дебилов.
– Вы мне льстите. Но давайте попробуем.
Гостья села в старое кожаное кресло неприятного светло-коричневого оттенка. На его подлокотниках мелкие потёртости грозили вот-вот разродиться одной большой дырой.
– У человека в бинтах странно интересоваться, всё ли у него хорошо, но я спрошу. Как вы себя чувствуете-то сейчас?
Андрей хотел пошутить, что врачи долго боролись за его жизнь, но он выкарабкался, однако всё же сдержался.
– Ничего страшного, уже гораздо лучше. На следующей неделе моё тело выдадут конторе.
Алиса покивала.
– Андрей ведь, правильно? Я, кстати, вспомнила, откуда вас знаю. Вы же за пиар в «Микроне» отвечаете?
«Уже нет», – хотел сказать Андрей, но сдержался и на этот раз. У него вдруг сильно закружилась голова.
Алиса, к счастью, приступа не заметила. Она вообще рассеянно смотрела сквозь предметы, Андрей же вполглаза – иначе неприлично – рассматривал гостью. Он впервые заметил на её лице веснушки – вызывающе-яркие на бледной коже. Надо же, выходит, она настоящая рыжая.
– Скажите, – заговорила Алиса, – мне давно было интересно, а ваш солнечный кластер – действительно такое гениальное изобретение? Как там по ящику говорили: главный технологический прорыв 21 века…
– Вот уж не думал, что вы смотрите ящик.
– Почему это? – недовольно поинтересовалась Алиса, но тут же отступила. – Хотя да, не смотрю, наверное. Только этого ящика везде так много, что нет-нет, да и просачивается.
Она запрокинула голову и разглядывала местами вздувшийся потолок. Казалось, сейчас она закроет глаза и уснёт.
Алиса действительно закрыла глаза.
– Расскажите мне об этой чудо-установке, что ли, – попросила она.
– Вы, боюсь, не у того человека спрашиваете, – сказал Андрей. – Я же не технарь, так, только общее представление имею.
– Да ладно. Что бы мне рассказали технари? Всё равно речи им вы пишете. Я сама с журфака, понимаю чуть-чуть.
– С журфака? Неожиданно.
– Аха, – Алиса хмыкнула, – все смеются. Одно хорошо – при моём сельском образовании можно легко считать, что его нет.