Шрифт:
Весной перед германским командованием также встала задача выработать дальнейшую стратегию ведения войны и конкретный план военных действий на лето 1943 года. Среди генералитета вермахта не было единства мнений, возникли серьёзные разногласия, с февраля по июнь шла разработка и оперативные переработки плана кампании.
«Мой фюрер, я ожидаю удара РККА в направлении Днепра с целью отсечения и уничтожения всей группы армий «Юг», поэтому считаю необходимым переход нашей армии к стратегической обороне с нанесением серий фланговых контрударов!» – докладывал на заседании Генштаба Манштейн.
«Нет, и еще раз нет! Это приведет к сдаче Донбасса с его углем, и осложнит политическую обстановку с союзниками. Эти предатели итак ждут случая отколоться», – возражал Гитлер.
– Тогда, мой фюрер, предлагаю «срезать» Курский выступ быстрым наступлением сразу после окончания весенней распутицы! Обязательным условием успешности операции, считаю, что её начало должно быть до того, как РККА сможет подготовить эшелонированные оборонительные позиции или начать собственное наступление, то есть в апреле или самом начале мая.
– Хорошо, Манштейн, это уже лучшее предложение. Поручаю Генштабу разработать операцию под кодовым названием «Цитадель»!
Согласно плану операции, Группа армий «Центр» должна была нанести удар с севера силами 9-й армии под командованием Моделя, а группа армий «Юг» силами 4-й танковой армии под командованием Г. Гота и армейской группой под командованием В. Кемпфа с юга. Кольцо окружения планировалось сомкнуть на возвышенностях восточнее Курска. Части РККА, занимавшие фронт в западной части выступа, должна была сдерживать 2-я армия под командованием Вайса.
На встрече с Гитлером 27 апреля Модель выразил обеспокоенность: «Мой фюрер, по донесениям разведки русские сооружают очень сильные оборонительные позиции на северном и южном фасах Курского выступа, поэтому дальнейшее затягивание подготовки может лишить наступление всякого смысла! Рекомендую, либо коренным образом пересмотреть план операции, либо вообще отменить её и постараться нанести поражение РККА в ходе её ожидаемого наступления!»
10 мая на совещании в Берлине к мнению Моделя присоединился и Манштейн, снова предлагая перейти к стратегической обороне: «Мой фюрер, атака русских в нынешнем положении грозит нам поражением. В связи с этим, предлагаю поэтапное отступление к Днепру с последующим ударом левого крыла во фланг наступающему противнику и выходом к Азовскому морю, что позволит окружить наступающие части Советов!»
«Манштейн, черт бы вас побрал, вы запросто сдаете с таким усилием захваченные нами позиции. Только наступление! Мы создадим мощнейший кулак и разобьем русских!» – срываясь на крик, отвечал Гитлер.
Гудериан обратился к Гитлеру: «Почему вы хотите начать наступление на востоке именно в этом году?»
В разговор вмешался Кейтель: «Мы должны начать наступление из политических соображений».
«Вильгельм, что заставляет нас наступать в этом году на Курск или где-либо на Востоке? Вы думаете, что кто-то знает, где вообще этот Курск? Никому в мире нет дела до того, захватим мы этот город или нет?» – возразил ему Гудериан.
Гитлер сравнил складывавшуюся на Восточном фронте ситуацию с тяжёлым положением партии в 1932 году: «Тогда мы победили только благодаря упрямству, выглядевшему порой безумным. Также мы победим и сегодня! Я уже принял решение – начало операции назначаю на 5 июля!»
3 июля на Воронежском и Центральном фронтах прошло, как и все последние дни, спокойно. А с 16 часов 4-го июля противник предпринял на широком участке Воронежского фронта боевую разведку. Все попытки врага вклиниться в наш передний край были отбиты. Захваченный в бою пленный немец показал, что 5 июля войска должны перейти в наступление, то же самое подтверждали немецкие перебежчики, перешедшие к нам 4 июля на Центральном фронте. В ночь на 5 июля на фронтах под командованием Рокоссовского и Ватутина была проведена артиллерийско-авиационная контрподготовка, которая, как выяснилось позднее, дала исключительный эффект, смешав планы противника. Рокоссовский докладывал в Ставку: «Противник, находившийся в исходном для наступления положении, понес большие потери в живой силе и технике. Дезорганизована подготовленная им система артиллерийского огня, нарушено управление войсками. Понесла потери и вражеская авиация на аэродромах и связь с нею у общевойскового командования также нарушилась. Многими фашистскими командирами сильная контрподготовка была принята за начало нашего наступления. Гитлеровцы с трудом смогли начать наступление вместо 3 часов утра 5-го июля тремя часами позже».
Так развернулось великое сражение на Курской дуге. В этот день, одновременно с севера и юга, перешли в наступление на Курск северная и южная вражеские группировки. Советские войска вступили в тяжелую борьбу с врагом.
Глава 3. Тяжелые будни на Курской дуге
Рота Лосева и взвод снайперов Семакова под общим командованием Ледкова двигались к городу Орел. Основной задачей было уничтожение командного состава, военных складов наступающих частей вермахта. Шли лесами, находя «дырки» в наших и немецких позициях. Впереди сквозь деревья была видна небольшая деревенька.
– Что будем делать, Сереж, обходить или выбьем оттуда немцев?
– Давай, выбьем их, Коля, их тут не больше взвода, зачем нам за спиной фрицы.
Бойцы роты окружили деревню и, совершая короткие перебежки через огороды, окружающие деревню, приблизились вплотную к домам.
Человек 20 немцев находилось возле главной избы, кто-то ковырялся в грузовике, кто-то сидел на мотоциклах, кто-то просто стоял, ожидая выхода начальства. Защелкали выстрелы, а немецкие фигурки стали падать, как подкошенные, на землю. Кто-то бросился в рассыпную, перепрыгивая через заборы, но попали под огонь с разных сторон деревни, те же, кто был поумнее, просто залегли. Одновременно в домах жителей началась зачистка немцев.