Друзья присели на корточки возле таинственной могилы и пытались как следует рассмотреть, изучить её.

— Не сюрприз ли это от Му-му? — прошептал Максимов. — Этот негодяй может и заминировать свою бутафорскую могилу… Он на всё способен…

Они не спеша и аккуратно очистили от листвы могилу и светильник. Это оказался фонарь, батареи которого заряжались от солнечных лучей, подобно речным бакенам. С наступлением темноты этот продолговатый, как свеча, фонарь автоматически загорался.

— Убирать этот фонарь пока не следует, — тихо, как шелест листвы, произнёс Билялов. — Возможно, это для него своеобразный сигнал об опасности. Днём этот фонарь не видно под тонким слоем листвы, а ночью, когда он загорается, на кладбище почти никого не бывает. Дети, школьники, боятся ночью ходить к мертвецам. А взрослые ходят только по службе, вроде нас с тобой.

Да изредка заглядывают влюблённые парочки, которых дома ждут их семьи. Таким блудливым парочкам не до кого и не до чего. Им лишь бы унять накал чувственных страстей, накопившихся за неделю или месяц, а затем бежать домой, на ходу придумывая небылицы — почему не пришли вовремя с работы домой.

Билялов чуть приподнялся, покрутил по сторонам головой и продолжил:

— Эта могила с фонариком находится в стороне от центральной аллеи, и свет фонаря оттуда не виден. Следовательно, этот светильник могут, скорее всего, заметить и забрать те, кто интересуется личностью Герасимова. — Билялов присел на лавочку. — Вот так, пожалуй, размышлял Му-му, когда устанавливал этот фонарь на чужой могиле, но со своим именем и своей фотографией на памятнике.

Незаметно наступила полночь, а Билялов не уходил. К ночи усилился ветер, и тёмные непроницаемые тучи уже не смогли удержать в своём плену лунный свет, который вырвавшись на простор, залил своей блёклой желтизной кладбищенские памятники, ограды и узкие проходы между ними. А по земле, словно живые хищные чудовища с огромными когтями и клыками, двигались тени, падавшие от деревьев, кроны которых раскачивал ветер.

— Давай иди, Марат, отдыхай, — тихо произнёс Максимов. — Завтра тебе тоже в караул…

…Билялов был уже у кладбищенских ворот, на выходе, когда позади него неожиданно, как гром от больших барабанов, загремели в мёртвой тишине выстрелы, сопровождаемые эхом. Там, где находился капитан Максимов!

Билялов рванул в сторону выстрелов, вытаскивая на ходу пистолет из кобуры. При слабом лунном свете трудно было увидеть, понять, кто где находится и кто в кого стреляет.

Когда Марат оказался у знакомого памятника, Максимова там уже не было. В это время стрельба прекратилась, но изнуряющее напряжение не спало.

Где-то справа, в нескольких десятках метров от Билялова, грубый мужской голос гаркнул:

— Бросай, мент, ствол! И выходи! У тебя остался один патрон. Поможешь найти десантника Валиева — будешь жить. Ещё бабки получишь. У него общак застрял.

— Общак находится у Ряпы, а не у Валиева, — ответил Максимов.

— Ты, мент, не гони туфту. Ряпа уже у архангелов грехи замаливает. Имран — его ближайший кореш. Вместе воевали. Никто не поверит, что он не знает, где бабки лежат.

Билялов облегчённо вздохнул: «Слава Всевышнему, что помог узнать, кто где находится!»

Он осторожно начал обходить преступника, прячась за стволы деревьев и памятники. В эти минуты этому поспособствовали и непроницаемые облака, прикрывшие на короткое время лик луны. И кладбище погрузилось в океан темени.

Но в это время и преступник решил поменять позицию. Недалеко, метрах в двадцати от Билялова, скрипнула железная дверца ограды чьей-то могилы. Билялов тотчас выстрелил на звук и присел, прячась за дерево.

Му-му рыкнул, как зверь, и тут же последовало несколько выстрелов в ответ. Одна из пуль отщепила кору у дерева и осыпала Билялова древесной крошкой.

Его бросило в жар: не присел бы — пуля угодила бы в голову. И Марат, больше рефлекторно, чем обдуманно, пальнул дважды в темноту, откуда только что в него стреляли. А затем крикнул:

— Герасим, сдавайся! Тебе это зачтётся. А так твоя могила уже ждёт тебя. Она не отпустит тебя отсюда никогда. Но у тебя есть шанс остаться в живых.

— Я уступаю, дарю тебе, начальник, и твоему дружку это вечное пристанище, — ответил Му-му. — Я добрый. И помогу вам обоим сегодня тут навсегда поселиться.

Му-му увлёкся своей словесной тирадой с угрозами и прозевал тот момент, когда надо было менять позицию, место своего нахождения. Этих нескольких мгновений хватило Максимову подобраться к Герасиму и предложить ему сдаться. Но прежде чем скомандовать: «Руки вверх! Бросай оружие!», он спрятался за гранитный памятник. И это спасло Владимиру жизнь.

Услышав эти команды капитана Максимова, Му-му сделал вид, что сдаётся, но в следующую секунду прыгнул в сторону и в падении несколько раз пальнул в темноте в сторону оперуполномоченного. Пули угодили в гранитный памятник, за которым находился капитан.