Нет, непонятно…

Страшновато, конечно…

А вот когда ее стали выгружать, и Юля услышала разговоры…

Вот тут ей и стало страшно по-настоящему. Тут-то она и дрогнула…

Веяло от этих людей чем-то черным, страшным…

Эти — не помилуют.

***

В просторной библиотеке пленницу сгрузили на диван, и Петя, приехавший заранее, кивнул ведьме.

— Ты спрашиваешь?

— Давайте я начну, — согласилась Ирина. И достала из кармана телефон.

Раньше программы по составлению фоторобота были доступны лишь немногим. Сейчас же…

Да хоть бы и дома левой пяткой. Бери, да подбирай овал лица — брови — губы… еще и в цвете, и объемное.

Не портрет, но нечто очень близкое к тому.

— Ты этого человека знаешь?

Вот тут Юля и обмочилась с перепугу.

***

— Знает, — мрачно констатировал Кирилл, когда они спихнули директрису с дивана, а сам диван залили ударной дозой хлорки. По счастью, он был кожаный, но Михаил все равно решил перестраховаться. — Вампир?

— Ага.

Юлия дрожала от страха на полу, скорчившись как можно более компактно. Увы, это ей не помогло.

Кирилл шагнул вперед и опустился рядом. Оскалился.

— Ответа не слышу?

Женщина задрожала. Выглядело это страшновато, оплывшая туша тряслась, как холодец…

— Я… я…

— … от…! — в рифму, хоть и непечатно отозвался Михаил. — Ребята, может, мы ей пару пальцев отрежем? Или нет… лучше сломаем, это чисто. А то резать начнем — вы тут все кровью ульете…

Налаживанию контакта это не поспособствовало. Только и того, что директриса ушла в обморок.

— Нашатырь есть? — оглянулась Ирина.

Михаил фыркнул и принялся расшнуровывать ботинки.

— Не поняла?

— Сейчас носки сниму.

Ведьма повертела пальцем у виска, демонстрируя свое отношение к шуточке, и ограничилась пощечинами. Действительно, еще нашатырь искать…

Петя покачал головой.

— Перегибаете, граждане хорошие.

— Ты займешься?

— Давай я начну… ты мне список вопросов подготовила?

— Да.

— Если что — вслух не говори, только пиши. Поняла?

— Поняла.

— Тогда начнем?

И Петя ловко, что свидетельствовало о немалой практике, принялся хлестать тетку по щекам.

Подействовало не хуже нашатыря…

— А…

И тут же голова Юлии Ивановны оказалась в жестком захвате ладоней.

— Смотри мне в глаза. Смотри на меня…

***

Как признавался Кирилл — его и то зацепило.

Хотелось осмотреть, послушать, провалиться в этот голос, эти глаза, слушаться и повиноваться…

И это — посторонний человек.

Что уж там чувствовалось в эпицентре — Бог весть. Но директриса словно растеклась по полу.

Медуза?

Что-то большое, желеобразное, с идиотским выражением на обессмыслившемся лице, нечто страшноватое… так просто подавить человека?

Не всегда.

Кто-то сильнее духом, не так дрожащий за свою шкуру, более устойчивый, или хотя бы имеющий цель, ради которой стоит бороться, может сломать любой гипноз. Но — не этот случай и не тот человек.

Петя сверялся с вопросником, который составила Ирина, но не слишком часто. Большую часть вопросов он помнил на память, остальное логически вытекало из предыдущего вопроса — ответа.

— Как вы познакомились?

— Кто вас познакомил?

— Где встречались?

— О чем разговаривали?

…

Допрос длился долго, часа два. И устали все, как черти. Ирина писала все на диктофон, старый, еще допотопный, чуть ли не кассетный. Кирилл записывал дополнительно, на старую видеокамеру, предусмотрительно не открывая объектива. Да и пусть его — главное не виды, а звук.

Результат того стоил.

Он стоил каждой капли пота, каждой секунды риска, он стоил — всего!

Ирина не жалела ни минуты о своем авантюризме. И судя по лицу Кирилла — он тоже не жалел.

Юлия Ивановна не просто общалась с вампиром — она собиралась с ним встретиться в ближайшее время. Цель встречи — тут Ирина выругалась, а мужчины хищно и зло поглядели на директрису, достигнув той стадии бешенства, когда и ругаться уже не хочется, только убивать — передать ему еще троих детей.

Ему зачем-то нужны эти уроды, а поскольку платит он не скупясь… в прошлый раз она себе квартиру прикупила, в этот раз еще одну добавит… поди, плохо?