Она мотнула головой, заставляя себя отказаться от таких суждений. Вздор! Это все вздор! Его не существует, не может существовать! А те сны… Это всего лишь сны.

Вероятно, она услышала где-то о злом короле зимы, в какой-нибудь таверне во время очередной остановки на ночь. Услышала краем уха о нем и Гретте. Услышала и даже не заметила. Но запомнила.

Стало вдруг намного легче. Да… Это все объясняет. Это похоже на правду!

Катрина не сдержала улыбки и качнула головой. Какая же она все-таки глупая!

— Леди Догейн? — послышался оклик Натаниэля. Он глядел на нее с интересом, — что вас так обрадовало?

— Ничего, сенешаль, — отозвалась она, смущенно качнув плечами, — просто мне вдруг стало не так страшно.

— Прекрасно, миледи, впрочем… Вам и не стоит чего-либо бояться. Его Высочество о вас позаботится, — выдержав недолгую паузу, он прибавил нежно, — и я о вас позабочусь.

Она благодарно кивнула, и на душе потеплело.

Вдруг взвыл ветер и мощным порывом вдарил по всадникам. Лошадь Катрины взбрыкнулась и встала на дыбы, девушка вскрикнула испуганно и не удержала узду. Она выскользнула из седла и уж повалилась на землю, как Натаниэль ловко схватил ее за талию и усадил обратно.

Интуитивно она обхватила его за плечи. Сердце колотилось с бешеной скоростью, перед глазами все словно бы затянуло туманом. На мгновение Катрина перестала понимать, что происходит вокруг нее, и что сама она делает.

Горячее дыхание, которое она ощутила кожей лица, пробудило леди Догейн от ступора. Она вдруг поняла, что все еще обнимает Натаниэля, а его лицо невозможно близко к ее лицу…

Катрина вздрогнула смущенно, невольно заглянула ему в глаза и вдруг увидела… Холод. Пугающий, всепоглощающий. Ей почудилось, будто бы у сенешаля ледяная душа. Прямо как у Хозяина Зимы.

Она спешно отстранилась, отвернулась смущенно и недоуменно.

— Вы в порядке, миледи? — а его голос, впрочем, оставался нежным и заботливым.

Катрину передернуло от этого двуличия.

— Все хорошо, сенешаль… Спасибо, что не дали мне упасть.

Он кивнул, оглянул ее как-то встревожено. Сенешаль волновался не за нее, он волновался за себя. Словно держал в сердце тайну, к которой Катрина подошла слишком близко. Кажется, он готов был на все, лишь бы сохранить свой секрет.

Но на его счастье, леди Догейн ничего не поняла. Наверное, это и ей было на счастье. Катрине не хотелось влезать в чужие дела. Особенно в дела могущественного вассала.

Она попыталась сделать вид, будто все хорошо, будто ничего не заметила, впрочем… Впрочем, сенешаль постоянно оборачивался на нее, оценивал, изучал, пытаясь понять, что различила она в его взгляде.

Мгновение легкости и спокойствия продлилось так недолго… Катрина начала жалеть, жалеть искренне, что приехала сюда. Принц Лансер прекрасен, в этом нет сомнений. Но стоит ли он всего этого? Стоит ли пропажи ее людей, ночных кошмаров, вассалов, которые ненавидят ее, и вассалов, которые притворяются ее друзьями, скрывая в душе настоящую тьму?

Она уж не знала, кто хуже: Размунд или Натаниэль. Размунд пугал ее, не доверял ей, но хотя бы не скрывал своего отношения. От сенешаля же она не знала, чего ожидать.

Наконец, они вышли с лесной дороги на небольшой холм, в центре которого обосновался монастырь.

Его охраняли высокие стены, почти такие же неприступные, как у замка. Катрину это удивило. Монастыри в ее краях были небольшими и в основном бедными, потому не нуждались в особой защите.

Вероятно, служительницы святой Гретты хранили какую-то священную и очень ценную реликвию.

Дверь перед всадниками открыли не сразу — сначала удостоверились, что это действительно сенешаль Натаниэль, потом тщательно расспросили, зачем он сюда пожаловал, и кто его сопровождает.

Попасть внутрь было той еще задачкой…

— Впервые вижу, чтобы монастырь так охраняли, миледи, — шепнул Катрине Бенжен, пока один из дозорных спрашивал разрешение впустить посетителей у настоятельницы.

— Вероятно, это очень богатый монастырь, — ответила пажу леди Догейн, хотя и сама чуяла неладное.

Она не могла это объяснить. Вроде и нет ничего удивительного в осторожности монахинь. Монастырь весь сделан из камня, значит, средств у служительниц много. Любой дурак это поймет. Значит, воры и разбойники могут поглядывать в его сторону и строить злые планы.

Однако что-то странное витало в воздухе. Что-то неуловимое. Не запах, не звук, нечто иное…

Вступая в храм, Катрина всегда ощущала благость, спокойствие и прилив сил. Но подойдя к этому монастырю, она почувствовала страх и тревогу.