Когда дворецкий удалился, Элверстоук подошел к столу и спросил:

– Шерри, Луиза?

– Тебе следовало бы знать, мой дорогой Вернон, что я никогда не притрагиваюсь к шерри.

– Вот как? К сожалению, у меня чертовски скверная память.

– Кроме тех случаев, когда ты сам хочешь что-то запомнить.

– Это верно. – Он посмотрел на сестру и при виде ее плотно сжатых губ и гневного румянца на щеках неожиданно рассмеялся. – Ну и глупа же ты, сестрица! Ни одна рыба так легко не попадается на приманку, как ты. Так что ты будешь пить? Малагу?

– Я бы выпила полбокала миндального ликера, если бы ты любезно налил его мне, – чопорно отозвалась она.

– Постараюсь быть любезным, хотя это насилие над моими чувствами. Пить миндальный ликер в такое время! Впрочем, как и в любое другое, – задумчиво добавил маркиз. Он протянул сестре бокал ленивым жестом, но с грацией прирожденного атлета. – Ну, что на сей раз? Только не ходи вокруг да около – я не хочу, чтобы мои лошади простудились.

– А я хочу, чтобы ты сел! – свирепо заявила леди Бакстид.

– Хорошо, сяду, но, ради бога, не тяни, – промолвил Элверстоук, опускаясь в кресло с противоположной стороны камина.

– Случилось так, Вернон, что мне необходима твоя помощь.

– Это, дорогая Луиза, я понял, прочитав твое письмо, – ответил он с устрашающей любезностью. – Конечно, ты могла вызвать меня, чтобы в очередной раз прочитать мне мораль, но ты составила свое послание в столь нежных выражениях, что это подозрение почти сразу же исчезло, оставив меня с единственной альтернативой: ты хочешь, чтобы я что-то для тебя сделал.

– Насколько я понимаю, мне следует быть благодарной, что ты запомнил мою просьбу посетить меня! – сердито промолвила леди Бакстид.

– Ты не можешь себе представить, Луиза, мое искушение с ухмылкой принять твою благодарность. Но никто не посмеет обвинить меня в том, что я присваиваю чужие заслуги. Об этом мне напомнил Тревор.

– Ты имеешь в виду, что мистер Тревор читал мое письмо? – возмущенно осведомилась леди Бакстид. – Твой секретарь?

– Я нанял его, чтобы он читал мои письма, – объяснил маркиз.

– Но ведь не письма от самых дорогих и близких тебе людей!

– Разумеется, об этой категории речь не идет, – согласился он.

Грудь ее милости заколыхалась от гнева.

– Ты самый отврати… – Осекшись на полуслове, она героическим усилием заставила себя улыбнуться вновь. – Я не позволю тебе меня разозлить. Я хочу поговорить с тобой о Джейн.

– Кто, черт возьми… Ах да, это одна из твоих девочек.

– Моя старшая дочь и, позволь тебе напомнить, твоя племянница.

– Это несправедливо, Луиза! Я не нуждаюсь в напоминаниях.

– В этом сезоне я вывожу Джейн в свет, – продолжала леди Бакстид, игнорируя замечание брата. – Конечно, я бы хотела представить ее в одной из гостиной королевы, но говорят, у нее настолько плохо со здоровьем, что…

– Тебе придется что-то сделать с ее веснушками, если это та, о которой я думаю, – прервал Элверстоук. – Ты пробовала лимонную воду?

– Я пригласила тебя сюда не для того, чтобы обсуждать внешность Джейн! – фыркнула леди Бакстид.

– Тогда для чего?

– Чтобы попросить тебя дать в ее честь бал в Элверстоук-Хаус! – заявила леди Бакстид, сжигая за собой мосты.

– Что?!

– Я отлично знаю, что ты собираешься сказать, Вернон, но сперва подумай. Она ведь твоя племянница – какое же место больше подойдет для ее выходного бала, чем Элверстоук-Хаус?

– Этот дом, – без колебаний ответил маркиз.

– О, не будь таким упрямым! Я уверена, что в этой комнате смогут танцевать не более тридцати пар. К тому же подумай о суете и хлопотах…

– Как раз о них я и думаю.

– Но какое тут может быть сравнение? Мне придется убирать всю мебель из моей гостиной, для ужина использовать столовую, а приемную превратить в дамскую гардеробную. Ну а в Элверстоук-Хаус такой великолепный бальный зал! К тому же это мой родной дом!

– И мой тоже, – заметил маркиз. – Память иногда подводит меня, но у меня сохранились живейшие воспоминания о явлениях, справедливо охарактеризованных тобой, как суета и хлопоты, которые сопровождали балы, устраиваемые там в честь Огасты, тебя и Элизы. Поэтому я отвечаю «нет», дорогая сестрица!