Шрифт:
– Я думал, ты не придешь.
Акорион лежит на песке, не обращая внимания на ледяную воду, набегающую на берег и уже намочившую его штаны.
– Я тоже думала, что не приду.
– Это наша последняя встреча здесь, да?
– Да, полагаю. Я больше не хочу отдавать сны тебе.
– Я бы хотел, чтобы все было иначе. Я люблю тебя, Таара.
Молчу. Смотрю на темную воду с шапкой белесой пены и чувствую в горле болезненный ком.
– Я бы отдал все, чтобы стать настоящим. Перестать быть частичкой твоей души, обрести собственную. Это несправедливо. Я не просил о своем рождении!
– Несправедливо, – соглашаюсь я.
– Мне хотелось быть частью вашего мира. Хотелось, чтобы ты любила меня, а он гордился. И не хотелось быть приложением к Кросту. Бессловесным его учеником. Смотреть на вас, душу и смерть, и понятия не иметь, для чего в этом мире моя сила. Для чего существую я.
– Уже поздно делиться бедами.
– Я не хочу умирать. Смерть – не конец для всех живых существ этого мира, кроме меня. Но ты ведь уже вынесла мне приговор, так?
– Возможно.
– Прости меня, Таара. Я люблю тебя. И если…
Он проводит рукой по моим волосам, щеке, губам. Как будто пытается запомнить. Знакомое и теплое ощущение.
Остров сотрясается от очередного раската грома. Ветвистая кроваво-красная молния прорезает тучи, бьет прямо в воду. Мои крылья за спиной охватывает пламя. Оно освещает пляж и придает лицу брата зловещие черты. Из демонических крылья становятся огненными. Они согревают спину.
Акорион больше не может меня касаться. Разочарованно он опускает руку, снова отворачиваясь к морю.
– И если ты будешь со мной до конца, буду любить в тысячу раз сильнее.
Я все еще могу летать. Но что-то неумолимо тянет на землю.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Им нужен праздник. Нам всем нужен праздник.
Вряд ли Кейман так думал, но о том, что из помолвки принцессы (которая, впрочем, юридической силы не имела – ведь привычный институт брака пал вместе с короной) сделали зимний бал, точно не пожалел. Пусть без подарков и катка в холле, без каникул, на которые можно уехать, но все же радостный вечер с угощением, музыкой и иллюзией нормальной жизни.
Да, нам всем нужен праздник.
Жаль, что Аннабет так и сидела в ванной Арена. Но мы договорились, что я приду во второй половине вечера, принесу ей вина, угощения и мы вместе отправимся к озеру. Бастиан обещал ее донести и всех нас согреть. Катарина, конечно, проведет вечер с будущим супругом, хотя, подозреваю, была бы совсем не против озера и вина под снегом.
– Деллин! – Рианнон, увидев меня, просияла.
– Ты великолепна, детка! Какое на тебе красивое платье.
– Да, я…
В горле пересохло, и я попыталась убедить себя, что это из-за холодного воздуха, а не из-за того, что вспомнилась Алайя.
– Его сшила знакомая сирена. Она мечтала быть модельером, и вы были ее кумиром.
В каком-то роде.
– Правда? Что ж, платье неплохое. Я бы побеседовала с этой девушкой, если за нее ручаешься ты.
– Она погибла.
– Очень жаль.
– Рианнон, вы не могли бы взглянуть на ее эскизы? Я обещала Алайе, что поговорю с вами, если выдастся возможность. Я, конечно, не профессионал, но они кажутся довольно интересными.
– Деллин, для тебя – что угодно, ты ведь спасла мне жизнь. И мне очень любопытно посмотреть на работы сирены. Мы с принцессой обсуждали одну ее идею.
– После того, как все закончится, - важно кивнула Катарина, – я хочу организовать ряд мероприятий. Конечно, в первые недели мы почтим память погибших и окажем помощь тем, кто в ней нуждается. Но магистр Крост наглядно показал мне, как важны положительные эмоции.
– Катарина, выключи принцессовский тон и сократи свою речь, – фыркнула я. – А не то Уотерторн явится сюда и на плече потащит тебя есть праздничные тарталетки.
– Я хочу устроить балы во всех городах, а Рианнон выразила желание обеспечить девушек на них нарядами бесплатно.
– Офигеть, - прокомментировала я.
Быстро прикинула, сколько в Штормхолде девочек, девушек и женщин, и поняла, что с такими объемами пошива не справились бы все вместе взятые китайские фабрики.
Рианнон словно прочитала мои мысли:
– Я заработала за свою жизнь достаточно денег, Деллин. Правда, не знаю, существует ли вообще банк, в котором они хранились, но, тем не менее, в таком почтенном возрасте я могу позволить себе благотворительность любого масштаба. Да и даже если я создам коллекцию в том виде, в каком привыкла, ее все равно никто не купит. Думаю, эскизы твоей Алайи придутся как нельзя кстати.