И так же стремительно, как перешли к рукопашной, они откатились друг от друга, вновь подхватив мечи. Вот только Бастиан успел на секунду раньше Акориона. Вытер с лица кровь и рассмеялся, пока темный бог недоуменно смотрел на оружие в собственной руке.

– Ну и кто теперь играет правильными игрушками?

– Он что, подменил мечи?
– пораженно выдохнула я.

Акорион тоже это понял, и несколько секунд заминки дали нам шанс. Вложив всю оставшуюся магию в два сгустка пламени хаоса, я ударила. Вместе с магией ударила ненавистью к брату, всей душой желая только одного: уничтожить его раз и навсегда.

Магия ударила в Акориона, отшвырнув на несколько метров назад. Бастиан бросил мне меч, и нагревшаяся сталь будоражащей тяжестью легла в ладонь. Миг – и я появилась возле Акориона, сквозь клубы дыма с наслаждением увидев его искаженное страхом лицо. Выбросила вперед руку, представляя, как магический клинок разрежет плоть, унесет его жизнь и навсегда избавит меня от брата, которого не должно было случиться.

Но меч пронзил лишь воздух: Акорион успел исчезнуть.

Я закричала. Хотя это скорее напоминало рычание, потому что я закричала так громко, как не кричала еще никогда. От злости и обиды – победа была так близка! Его жизнь была в моих руках, будь я на секунду быстрее, все было бы кончено.

Мой крик пронесся над площадью, заставив всех умолкнуть, а потом резко оборвался. Сил не осталось, дыхания в легких тоже. Только опустошение и еще, быть может, капелька облегчения. Потому что самый близкий человек на свете стоял за моей спиной, живой и каким-то чудом одолевший в бою бога.

Тяжело дыша, я медленно опустила меч.

– Делл?
– осторожно позвал Бастиан. – Ты как?

Развернувшись, я влепила ему пощечину. А потом обняла, не веря, что все закончилось. Да, мы упустили Акориона, и нам предстоит еще немало сделать, но сегодня, именно сейчас, все закончилось, и я его не потеряла.

– Ненавижу тебя. Зачем ты к нему полез?! Он мог убить тебя! А я стояла бы и смотрела! Где Крост?! Где этот чертов бог, какого демона он шатается где ни попадя?

– Делл…

– Что?!

Мне не понравился голос Бастиана. И то, как крепко он сжал меня в объятиях, тоже. Как будто пытался удержать.

– Когда я наткнулся на Акориона, на его мече уже была кровь. Я не знаю, где Крост.

По коже прошелся мороз.

– Надо его найти. Надо обыскать дворец!

– Подождите! – вдруг оборвал нас Арен.
– Что-то не так.

В тишине, нависшей над площадью, и впрямь чудилось нечто тревожное. Как перед первым раскатом грома в сильную грозу, с той лишь разницей, что тучи сгустились надо мной.

Шаги звучали неестественно громко. Несколько раз я оступилась на опасно шатающихся камнях. Подошла к самому краю балкона, кожей ощущая тысячи, десятки тысяч взглядов. На площади, ближайших улицах и всюду, куда хватало взгляда, собрались люди. Я видела их лица, читала на них страх и ненависть, не до конца понимая, что происходит и почему народ Флеймгорда сейчас смотрит так, словно перед ними сам дьявол.

Но правда в том, что никак иначе они смотреть не могли.

Штормграм засветился и нагрелся. Я не хотела смотреть в него, хотя и надеялась, что это весточка от Кроста, но по мере того, как в толпе загорались экраны, надежда таяла неумолимо.

Акорион надеялся на победу, но не был бы собой, если бы не подготовился к поражению.

Он стоил свой мир так, как привык. С жертвами, с кровью, с темной магией. Менял его под свое извращенное представление о жизни. И делал это с моим именем на знаменах.

«Жертва принцессы принята! Темная богиня вернется к своим подданным!».

Мое имя теперь украшало фасад бывшего храма Кроста и резиденции совета. В мою честь публично казнили королей стихий. В мои же храмы превратили школы, щедро окропив кровью алтари.

«Преклони колено перед Таарой!».

Для моей защиты в города вошли демоны и твари. Мне присягнули на верность сирены и горгоны.

– Он все свалил на меня, - пораженно выдохнула я.

Каждый свой шаг и каждую жертву посвятил мне. Акорион сжег не только мосты за собой, но разрушил мои.

«Я не хотел, чтобы мы стали врагами», – на экране появились издевательские красные буквы.

«Но был к этому готов».

Один за другим в толпе разворачивали плакаты. С каждого на меня смотрела Деллин Шторм. В образе Таары, в откровенных ночных сорочках, в образах из рекламных буклетов. Я знала эти рисунки, они висели по всему Флеймгорду перед показами Рианнон, они сделали из меня звезду.

И они горели.

Я закрыла глаза, но все равно видела пламя, охватившее плакаты. Сотни Деллин смотрели на меня, в то время как их неторопливо разъедал огонь. Это был не протест, это был акт отчаяния тех, кому уже нечего было терять.