– Мишель, тебе известно, что Зельд Сегалович полностью разорен? – бросила она и сморкнулась в кружевной платок. – Сегодня это стало известно в обществе.

– Разорен? – удивился юноша. – Но она мне ничего… Впрочем, почему она должна была говорить мне об этом? Я женюсь не на ювелире, а на его дочери, которую люблю, и деньги здесь совершенно ни при чем.

– Мишель, – произнесла княгиня с французским прононсом, – ты ошибаешься. Жениться на бесприданнице – это моветон. Двери высшего общества для тебя закроются навсегда, твои друзья, дети влиятельных людей, от тебя отвернутся. Вы станете изгоями. Ты этого хочешь?

– Я хочу жениться на Ольге, – парировал Мишель. Княгиня фыркнула, и ее дряблые щеки затряслись.

– А захочет ли она за тебя замуж, если придется принести такие жертвы? – ехидно спросила она. – Твоя Оленька наверняка после свадьбы мечтает блистать в обществе, сознавая, что у нее все для этого есть. Все, кроме денег. Но каким горьким будет разочарование! Бесприданнице можно разве что посочувствовать – но не водить с ней дружбу.

Мишель покраснел, встал и топнул каблуком, да так, что зазвенела посуда на столе.

– Разговор закончен, мама. – С этими словами он направился на второй этаж, в свою комнату. Княгиня принялась нервно ходить из угла в угол, хрустя суставами пальцев. Когда горничная доложила о приходе князя, она быстро глянула в зеркало в золоченой оправе, и ее лицо приняло более скорбное выражение.

Князь Раховский, широкоплечий мужчина среднего роста, с длинными кавалерийскими усами, быстро войдя в гостиную, чмокнул жену холодными с мороза губами и озабоченно спросил, с опаской ожидая ответа:

– Маша, почему ты такая бледная? Болит голова?

Княгиня театрально заломила руки:

– Если бы ты знал, Серж, какое несчастье может постичь нашу семью!

Каштановые усы дрогнули, полковник запустил пятерню в густую, чуть серебрившуюся шевелюру:

– Какое несчастье? Ты о чем?

Мария Раховская упала на стул, так убедительно застонав, что ей поверили бы корифеи сцены.

– Он хочет жениться, Серж!

Генерал сначала раздраженно фыркнул, потом небрежно бросил:

– И это ты называешь несчастьем? Мишелю давно пора жениться и остепениться наконец. Может быть, жена приберет его к рукам, и он в двадцать два года наконец перестанет быть инфантильным подростком.

– Я не против женитьбы нашего сына, – прошипела женщина. – Все дело в том, на ком жениться.

Князь присел на стул напротив жены.

– И на ком же он женится?

– Не женится, а собирается, – поправила его Мария. – Не дай бог, если это произойдет! Просто не представляю, как скажется эта женитьба на его положении в обществе! Он погубит нашу репутацию!

– Да объясни наконец, кто его избранница, – недовольно проговорил генерал, фыркая в усы.

– Эта нищая Сегалович. – Мария Раховская снова театрально закатила глаза. – Ты слышал, что недавно ее папаша остался без гроша?

– Зельд разорен? – Генерал озабоченно потер толстую шею. – Это весьма странно. Его салон считался одним из лучших в городе. Как же так?

– Мне совершенно не интересно, почему это произошло, – парировала княгиня. – Уверяю тебя: эта девка переступит порог моего дома только через мой труп.

– Ты говорила с Мишелем? – поинтересовался князь, нервно пощипывая усы.

– Да в том-то и дело, что говорила, – театрально вздохнула Мария и так же театрально смахнула слезинку, вовремя показавшуюся в уголке глаза. – Но эта наглая Сегалович околдовала его, он и слышать не хочет о расставании.

– Тогда я сам с ним побеседую… – Сергей Раховский встал было со стула, но потом снова опустился на него, словно передумав. – Значит, ты говоришь, что наш сын проявил стойкость?

– Да, о да, – прошептала женщина и смахнула капли пота со лба кружевным платком.

– Тогда мне он ответит то же самое. – Раховский развел руками. – Знаешь, дорогая, тут не надо рубить сплеча. Я считаю, что мы просто обязаны пригласить в наш дом эту девушку!