– Паспорт, пожалуйста.

Я отдаю ему паспорт, чтобы проставить печать, но я в ярости. Я так зла, что дрожу. К сожалению, есть одна вещь, которую ненавижу. Когда на меня смотрят, как на дурочку, будто я недееспособная и настолько глупа, что вот-вот начну пускать слюни.

А Василий тот, кто сообщил эту информацию. Он меня предал. Я чувствую боль. Думала, мы друзья. Думала, что нравлюсь ему. Я даже трогала его микробы. Пытаюсь думать логически, когда он кладёт руку мне на спину и выводит меня, но мои мысли возвращаются к аутизму. Аутист.

Будто это меня определяет.

Жалость на лице чиновника.

Я в ярости.

Никто не останавливает нас, когда мы выходим. Водитель с табличкой ожидает нас, Василий кивает ему и отдаёт свою сумку. Затем Василий открывает дверь и рукой приглашает меня. Я сажусь.

Он садится рядом и говорит тихим голосом.

– У меня есть многое, что сказать тебе, когда мы доберёмся до отеля.

Я скрещиваю руки на груди. Мне не нужно ждать отеля.

– Ты больше не дотронешься до меня.

Водитель садится в машину, когда я выплёвываю эти слова, и он смотрит в зеркало заднего вида.

Василий нажимает кнопку на двери, и стеклянная перегородка между нами и водителем поднимается, позволяя нам немного уединиться.

– Мы не будем делать это сейчас, Карен, – угрожающим тоном говорит он.

– Пошёл, ты, Дмитрий. Просто отвали.

Он ругается по-русски.

– Да что я сделал? Я спасал твою задницу.

– Ты заставил этого человека думать, что я умственно отсталая! Ты видел, как он смотрел на меня? Будто я собираюсь спустить штаны или пускать слюни, или что-то в этом роде.

Думала, что Василий другой. Что он заботится о том, как я себя чувствую. А я чувствую себя преданной сильнее, чем когда бы то ни было. Может быть, потому, что я надеялась, что Василий увидит во мне настоящее – оптимизированный компьютер, а не куча разбитых запчастей.

– Ты закатила сцену, – говорит он сквозь стиснутые зубы.

– Я нет!

– Да!

– Даже, если и да, я бы справилась с этим.

– Как, устроив ещё один приступ?

Я сжимаю кулаки, обхватив себя руками и глядя в окно. Это ошибка. За окном проносятся иностранные пейзажи. Пока мы едем по этим улицам, ощущаю себя ещё более неудобно и неуместно. Мне здесь не место. Я не принадлежу этому человеку.

Иногда мне кажется, что я никому не принадлежу, тогда грусть пересиливает мою ярость.

– Я сделал так, что мы гладко вышли оттуда, – говорит он. – В будущем тебе нужно быть внимательной и не рассказывать незнакомцам об оргазмах свиньи, – он качает головой, и их него вырывается короткий лающий смех.

– Я не знаю, откуда это взялось.

Я знаю. Это потому, что я думала о сексе и своих оргазмах. Мои мысли окутаны сексом с тех пор, как Василий скользнул пальцами между моих ног. Так бывает после вкусного обеда. Мне стало интересно, а что произойдёт, если я коснусь Василия так, как он коснулся меня. Я была отвлечена и взволнована перспективой продолжения его изучения.

Во второй раз в своей жизни, я размышляла о приятном сексе, и эта мысль была увлекательной.

Сейчас всё волнение ушло. Он предал меня наихудшим образом. До сих пор он относился ко мне, как к равной. Как к желанной женщине. Я опустила свою защиту, а когда он предал меня, это был как удар под дых.

А сейчас я чувствую себя ещё хуже, чем обычно. И это я ненавижу.

– Мы поужинаем, прежде чем купить новый компьютер, – торжественно говорит он, будто вопрос решён. – Что бы ты хотела поесть?

Я игнорирую его. Раз ему стыдно за то, кто я есть, может, пойти есть в одиночестве. Я больше ничего не хочу делать с ним вместе.

– Карен?

Игнор.

Он касается рукой моей юбки и гладит моё бедро. Это интимная ласка. Я должна сходить с ума оттого, что он переносит микробов на меня, но мне просто больно, больно, больно.

– Ты делаешь вид, что злишься на меня, Карен? – спрашивает он лёгким дразнящим тоном.

Я продолжаю игнорировать его даже тогда, когда мы добираемся до отеля. Мне хочется плакать. Думала, что нашла друга, которого могла бы открыто коснуться, кого-то, кому я могла бы доверять. Кого-то, кто понял бы меня, не смотря на все мои слабости и причуды.

Он предал меня наихудшим образом. Из меня катятся слёзы. Хуже всего то, что я думаю, что он даже не понимает, какую боль он мне причинил. Как он смог? Он нормальный. Я странная.

Машина останавливается у отеля. Я игнорирую его, когда мы выходим. Уверена, вокруг прекрасная архитектура, что там фонтаны и скульптуры. Но всё, что я ощущаю – это море кишащих людей. Я начинаю чесаться, будто по коже ползают муравьи. Мне хочется зайти внутрь, в тёмную тихую комнату и спрятаться. Достать свой ноутбук, начать что-то взламывать и забыть о внешнем мире.