Шрифт:
Подпрыгнув, он изумленно уставился сначала на выбитый у него под ногами фонтанчик пыли, а затем на револьвер в моей руке.
– Когда я сказал «бегом» – ты бежишь! – предупредил я – Ко мне! Бегом!
– Я… – начал было тот, но заметив, как дернулось дуло револьвера, тут же рванул ко мне – Бегу! Бегу! Мерде!
– Хорошо – похвалил я финишировавшего дебила и тут же приставил к его лбу ствол револьвера – Скажи мне, отсос Кухс… какого хера так поставлены навесы? И только не говори мне, хреносос, что это система приказала поставить навесы так бездарно, что почти полностью перекрыт обзор ее точки наблюдения. Ну!
– Дон Педро! Коменданте Педро так приказал! Мать хотела по другому и приказала спилить то дерево тоже… но коменданте Педро сказал, что нам тоже нужна в жизни приватность, а дерево дает тень… и выстроил навесы вот так… а он заслуженный… поэтому Мать не стала с ним спорить…
– Ага… – улыбнулся я – Сучий дон Педро возомнил себя кем-то важным… а где он сейчас?
– Возвращается от храма… вы разминулись… наверное разминулись…
– Ну хорошо – кивнул я, убирая револьвер – Давай так, отсос Кухс… если ты не хочешь сдохнуть в мучениях в ближайшее время… то запомни одну простую вещь. Ты ведь справишься, дебил?
– Я… да… да, сеньор. Я понятливый!
– Хорошо. Так вот – главный здесь я. А твой сраный дон Педро – его считай уже нет – улыбнулся я чуть шире – Это моя забота. А твоя забота знаешь в чем?
– Знать, что вы главный, сеньор?
– Нет. Твоя забота – снести вот этот, этот и этот навесы. А потом, причем сразу же, без отдыха, без пауз, срубить вот это гребаное дерево. И если все это не случится в ближайшие четверть часа… я тебе, сука…
– Я понял, сеньор! Вы здесь главный! Начинаю рубить деревья!
– Ага. Начинай.
Отшвырнув придурка – не забыв оценивающе глянуть на болтающийся за его спиной дробовик – я обошел пару навесов и замер перед малым стальным шаром системы. Долго ждать не пришлось.
Что происходит, коменданте Оди?
– Навожу порядок – ответил я – Почему ты позволила какому-то засранцу Педро не выполнить в точности твое задание?
Статус коменданте Педро достаточно высок. Ему позволяется обсуждать, критиковать, приводить свои доводы…
– Вот так и начинается всякое дерьмо – кивнул я – Выдай это задание мне! То же самое задание, что ты выдавала гребаному ушлепку Педро.
Я прививаю всем взаимное уважение. Нет смысла и продуктивности во взаимных оскорблениях и…
– Ты выдашь задание? Или тебе неважен обзор? Хочешь и дальше оставаться полуслепой? Подумай о своей выгоде, система.
Дополнительное задание выдано. Проверь интерфейс, коменданте Оди.
Отвернувшись, я посмотрел на оторопелого Кухса и удивленно развел руками. Тот, испуганно вздрогнув, бросился к ближайшему навесу и принялся вытаскивать из-под него все подряд, не забывая истошно орать на остальных бездельников.
Я же, оценивающе глянув на опустевший топчан, на котором и под которым еще недавно кучковались гребаные бездельники, сделал несколько десятков в сторону, задумчиво обходя утопающую в зарослях постройку и… упав на землю, резко перекатился. По земле ударило несколько пуль, еще парочка влетела в стену. Закатившись за кучу битого камня, я рассмеялся в голос:
– Сучий Педро испугался? Все верно, ушлепок – сегодня ты сдохнешь.
– Кем ты себя возомнил?! – из нетронутого куска джунглей послышался дрожащий от подступающей истеричной ярости голос – Эй! Всем! Мы убиваем бешеную свинью! Все поняли?!
Понятно. Система не видит. Но система слышит. И надо будет ей как-то объяснить прозвучавшие выстрелы. А заодно потом можно будет сказать, что новичка Оди сожрала дикая свинья. Но все же ты дебил, дон Педро. Ты гребаный дебил. Пусть я вылез из экза… но ведь где-то бродит еще один экзоскелет и ты должен был понять, чем тебе это грозит!
– Мы убиваем бешеную свинью! – повторил истеричный голос – И предупредите если сюда побежит вторая свинья! Ганз! Тащи дыродел!
– Дон Педро… может лучше…
– Тащи дыродел, бастардо!
– Да!
– Ладно – пробормотал я, падая на живот и как ящерица, вползая в цветущие заросли – Ладно…
Сразу несколько трескучих злых очередей вспороли землю, посекли кору и лиану, пустив обильный липкий сок. Чертыхаясь, перекатываясь, я смеялся – от злости на самого себя. Проклятье… как же быстро мы, гоблины, привыкаем к столь классным штукам как боевые экзоскелеты с толстой броней. Я должен был заметить этих сраных неумелых партизан секунд на пять пораньше. А то и на десять. Но я расслабился – ведь я привык за эти дни, что большую часть всего замечает чуткая электроника.