— Твои слова пропитаны враньем, ты вся пахнешь враньем, ты лживая… — стиснул зубы, — …обманула, и сбежала, — в глазах Амгерра разжигалось отвращение и призрение, от которого стало вдруг горько и обидно до слез.

— Нет! — выдохнула, глотая воздух, отчаянно замотала головой. — Все не так!

— А как… Грез… скажи? — выговорил слова как-то надломано, будто до этого долго размышлял над этим, и тем, что станет делать, если найдет меня.

Я вздрогнула всем телом, когда Мортон резко поднял руку и сдернул с лица маску.

— Как?! — глухо прошептал, обжигая мои губы дыханием.

Я раскрыла рот чтобы что-то ответить, сказать, гляди в его сузившиеся до точек зрачки, не замечая уродства. Боги, и почему мне так трудно, будто я и в самом деле в чем-то виновата. Разозлилась, вздернув подбородок глянув на Амгерра прямо. Мужчина поддался вперед. Я не выдержала и отшатнулась. Сильная рука мгновенно охватила пояс, Мортон одним рывком вернул меня назад, придавливая к стене, едва не ударилась о стену головой, если бы Амгерр не обхватил мой затылок рукой, оберегая от ушиба.

— Не трогай… — начала, но голос заглушили губы мужчины, что вжались в мои так жадно и исступленно, что перед глазами всплеснули искры. Всего лишь на миг, но я ощутила острое как лезвие желание Мортона и обжигающую страсть, охватившее Амгерра всецело и увлекшее меня за собой. Я задохнулась, потеряв волю, поддавшись этому натеску, ощущая терпкость и одновременно сладость его губ, толчки горячего сильного дыхания, твердое движение языка, проникший сквозь мои зубы. Ошеломление и неожиданная наполненность затопили, опускаясь свинцовой тяжестью вглубь живота. Я как-то чудом спохватилась, когда жаркий поцелуй стал жестким, бесконтрольней, Амгерр впивался в мои губы кусая и терзая их, становясь все безудержней и ненасытнее, а пальцы что только что бережно обхватывали мой затылок, пронизали волосы, дернули до боли, опустились ниже, скользнули по плечам. Кровь застучала в висках пульсацией, когда он сжал в пальцах груди через ткань тонкого платья. Я увернулась, хватая ртом воздух. От притока закружилась голова, погружая меня в омут. Но Амгерр не дал опомниться, вновь поймал мои губы.

— Отпустите! — вскрикнула, дернув подбородком, но его горячий рот плотнее вжался в мой, в то время как руки продолжали настойчивее оглаживать тело. Оглаживая так как какую-то девку из подворотни. Светлая, что он делает?! Но как бы грубо он ко мне не касался, я сама не заметила, что начала дрожать всем телом. Он отстранился, голова закружилась и потяжелела от притока воздуха.

— Не прикидывайся невинной, я тебе не верю, ведьма, — хрипло процедил сквозь сжатые зубы Мортон, скользнув затуманенным голодным взглядом к моим губам и вниз, на грудь… — сколько ты стоишь? Сколько стоит твое тело, Грез? — вонзил в меня свой ненастный губящий взгляд.

Меня будто парализовал яд. Отвращение ткнулось в грудь кинжалом, сквозь затопивший тягучий туман, в который я успела утонуть. Со всей силы рванулась из хватки мужчины, но Амгерр вновь грубо схватил за пояс. Резко развернулась и вскинула руку ударив ею наотмашь со всей силы, вкладывая в удар всю злость обиду, гнев, зато что забрал Марсу, за то, что вернулся за мной, за то, что вернулся… Все собралось в один сосуд, что треснул как хрупкий хрусталь. Мортон Амгерр привык получать свое. Сколько таких, как я было у него? Громкий шлепок по здоровой щеке оглушил. Я едва сдержалась чтобы не прижать онемевшую и запекшую от боли ладонь к груди, застонать. Охватившая ярость спала, понимание того, что сделала окатило страхом с головы до пят. Я смотрела на Амгерра видя, как на коже скулы быстро проступил след моих пальцев.

Мортон сглотнул, желваки напряженно дернулись, его грудь вздымалась тяжело, будто в них раскаленные угли. Мужчина медленно повернул ко мне голову, полосуя едва сдерживаемой яростью взглядом.

Светлая, что же я натворила! Я не знаю, что Мортон увидел в этот миг в моих глазах, но лицо, изуродованное проклятием, изменилось до неузнаваемости, в глазах, всего на один миг, мелькнули растерянность и смятение. Амгерр моргнул, становясь вновь холодным и отчужденным. На миг закрыл глаза и отступил.

— Собирайся. Мои воины жду тебя на улице, — бросил безликим тоном, как неугодной ему служанке.

Досада полоснула по груди. Я сжала губы, выпрямляясь. Мортон направился к двери, рывком, едва не срывая с петель дверь распахнул ее впуская вечерний воздух, вышел шарахнув створкой так что стены дрогнули, а мои колени подкосились. Тряпичной куклой опустилась на пол, прикрыла веки унимая метавшуюся круговерть. Сжала в кулак все еще саднящую ладонь, на которой оставался след удара. Внутри все клокотала, распухшие от поцелуя губы пекло. Зверь. Самый жуткий зверь. Вдохнула судорожно через нос. Глаза вдруг защипало, я рывком поднялась бросилась наверх.

Влетела в маленькую комнату. Трясущимися руками принялась собирать вещи, запихивая в сумку. И что на него нашло, какой Темный вселился в Амгерра?! Набросился целуя так безудержно, как безумный. И хуже всего, что я испытала при этом: тягу, возбуждение, беззащитность, слабость, удовольствие, дикий испуг неизбежного, то с чем бы я не справилась, если бы господин пожелал бы продолжить, но его слова отрезвили. Они все еще бились в звенящей пустоте как в набат. «Сколько ты стоишь? Сколько стоит твое тело?» — выжигали сердце. И почему так больно до удушья? Конечно, я для него такая же, как и все остальные безродные девицы, но я не продажная девка, которая спит за деньги! Зачем он так со мной? Ударила его чтобы он испытал такую же боль, как и я в тот миг.