Щеки обожгли горячие дорожки, сердце сжимается и заходится судорогой. Мне становится нечем дышать. На слабых ногах прошла к креслу, опускаясь на него, роняю лицо в ладони. Не поминая что происходит или произошло, почему внутри так тесно горячо и больно. Почему?! Но пусть лучше будет так, чем быть виноватой в непоправимом. Я не хочу, чтобы Амгерр из-за меня лишался всего, из-за безродной девки, однажды встретившейся ему на пути.

Я не знала сколько так просидела, потеряла счет времени. Мортон не возвращался и не требовал никаких разъяснений. Впервые мне хотелось, чтобы он мне не поверил, обвинил во лжи, но этого не последовала. Впервые он не стал ничего оспаривать. Вскоре буря в сердце стала утихать, оставляя после себя пустоту и сухость. Я постепенно вспоминала разговор с ведьмой, возлюбленной старого короля. По телу прошлась болезненная дрожь, когда я подумала о Марсу, единственный родной мне человечек, моя опора. Мысль о нем согрела. Ведьма ошибается — Марсу не может быть мне чужим, она что-то путает, он — мое все. Все станет на места, ведь теперь я не нужна Мортону Амгерру. Я могу быть свободной. Это осознание отрезвило и привела в чувства, я выпрямилась и замерла. Не верила, оказалось, что я к такому была совсем не готова. Я думала, что все будет намного сложнее, а выходит — наоборот. Только почему-то нет никакой радости и облегчения, сердце камнем стучало в груди тревожно и больно. Невольно взгляд упал на обруч матушкин — ее подарок. И тут я вспомнила, что забыла сказать о том, что на самом деле происходит с королем. Я поднялась, но тут же остановилась. Нужно немного подождать, пока Амгерр не успокоится и сможет воспринять мои слова.

Глава 15

Ворвался в комнату и заметался как пойманный в клетку зверь, подлетел к двери ударив с силой по ней кулаком. Боль не отрезвила, ударил еще раз, потом еще и еще, пока на дереве не остались алые брызги, а кисть не заломило. Все же отец оказался прав, Реднайра та, кто сможет снять проклятие. Вот только незадача — я… не хочу… ее. Перед глазами зеленые глаза ведьмы, ее запах сводящий с ума, голос, проникающий под кожу. Острые когти бессилия разодрали на куски сердце, превращая его в лохмотья. Откуда Грез узнала про это проклятое благословение Светлых?

— Откуда?! — рыкнул громко, снова ударив в дверь кулаком, развернулся и прошел к столу опершись руками о края столешницы, опустил гудевшую голову.

Тогда почему проклятие уходит, когда горианка рядом? Почему это не происходит с Реднайрой раз она выбрана Богами? Мысли ворочались в голове тяжелым грузом, тряхнул ей втягивая шумно через нос воздух, глянул в сторону кувшина с вином. Резким движением смел его в сторону. Грохот пронесся по покоям. Все очень скверно, настолько паршиво что хуже мне некуда.

Еще перед тем, как я узнал, что Грез покинула Обиртон отправившись с Тавиром к гроту, я тем временем завтракал с семьей лар-Бертлотов. Вспоминались моменты как Реднайра смотрела в мою сторону спокойно воспринимая то что след проклятия исчез. А Грез… Я выдохнул, разворачиваясь запрокидывая голову чувствуя, как из носа потекла кровь, как ползет по лбу и скулам жжение. Боги явно издеваются надо мной. Развернулся взяв попавшую под руку одежду приложил к носу. Тошнота скрутило внутренности каленым жгутом, голову наполнил багряный туман.

…Грез видела меня именно таким, уродом, и ее никогда это не пугало, и не отвращало.

Успокоившись, позвал служанку, чтобы она убрала осколки. А после завалился на кровать — сегодня я уже не выйду, хотя почему нет — стоит показаться на глаза, таким, каким я был всегда. Одевшись наскоро я покинул комнату, велев служанке принести ужин для Грез. Этой упрямой ведьме удается довести меня до бешенства. О том, что она мне сказала я не хотел и думать, выкидывая прочь все мысли.

Бертлоты были все в сборе ожидая подачи ужина в трапезной, госпожа Геовин почтила своим присутствием в окружении своей немногочисленной свиты из приближенных девиц и, конечно своей дочери. Только когда я вошел в зал все замерли, уставившись в мою сторону. Геовин — даже издали видно — побелела, здоровый румянец коим обладала женщина мгновенно сошел, когда она рассмотрела меня лучше стоило мне приблизиться к столу. Что говорить о ее подругах, испуганно ошарашенных, того и смотри, бросятся вон с криками. Лицо Матиуса превратилось в камень, Рисальд смотрел с непониманием и долей серьезности. И только Реднайра была неизменной. Ей, конечно, доводилось видеть меня таким, в тот миг как проклятие впервые вернулась ко мне. Приветствовав женщин поклоном, я сел на в кресло рядом с братом. В зале повисла такая тишина что заложило уши. Геовин глянула на свою дочь и во взгляде явно читалась тревога. Первым нарушил молчание Матиус спросив о самочувствии короля.

— Пока без изменений, — ответил простой фразой, откинувшись на спинку кресла, позволяя слугам подать на стол.

— А Лиоцин? — подхватывая разговор ее светлость Геовин, — она так внезапно уехала, ничего не объяснив. Вы случайно не знаете, Мортон, куда она могла направиться? Может она нашла какое-то лекарство?

Я переглянулся с Рисальдом. Куда пропала королева я толком так и не смог выяснить, слуги ничего не знали, как и стража. Ее исчезновение было странным, ведь она могла и кого-то все равно предупредить, не оставить без объяснений замок. И оставить отца. Скверное предчувствие все же точило меня. Вспомнил о чем говорила Грез, как мне избавится от проклятия. Но что-то она не договорила, например, то, как избавится от проклятия остальным? Как же отец? Как его вытащить из мрака? Я сжал кулаки от нового приступа ярости, и то как я глянул на Геовин, заставило ее смолкнуть, сомкнуть плотно губы.

— Королева, действительно уехала по срочным делам, — ответил я ее светлости, все же она не виновата в том, что наговорила мне Грез.

— Да, — согласилась тут же Геовин, — ей сейчас тяжело справляться одной.

После, никто не заговаривал. Ужин прошел в полном напряженном молчании. Закончив я потянулся за кубком взяв его. Реднайра опустила взгляд.

— У вас кровь, — обронила она, рассматривая разбитую руку.

И в самом деле почувствовал, как струйки стекают по пальцам оставляя мокрые следы.

Я отпил из кубка и поднялся, желая заканчивать со всем этим.

— Разрешите позаботиться, — торопливо приподнялась вслед за мной Реднайра.

Айтари тоже не причастна к моей злости что разрывала грудную клетку и мутила рассудок. И Грез ни при чем. Никто не причастен к тому, что я… погряз по самое горло, влюбившись в ведьму.

— С вашего позволения, — повернулся к Матиусу потребовав разрешения от отца невесты.

Бертлот, внимательно посмотрел на Реднайру и согласно кивнул. Вдвоем мы покинули трапезную.