Риш пытался лечить себя магией. Искорки кусались, и дракон решил, что лучше пусть само пройдет, чем из-за «пустяков» (его слово) лечиться магией. Меня же несказанно радовал внешний вид самоуверенного дракона, пострадавшего от мести ведьмы, то есть моей.

Риш обижено отвернулся от меня и ушел на другой край поляны.

«Он еще и обижается!» — фыркала в его сторону. Что он себе думает о ведьмах, обо мне? Мы что всю жизнь только этим и занимаемся, что ищем себе мужчин и пытаемся родить от них дочек? Самоуверенный, наглый дракон, знающий о своей неотразимости. Вот и правильно, что получил по заслугам!

Мало того, что однажды воспользовался своим очарованием и соблазнил, так теперь еще и второй раз предлагает, да еще так в открытую! А обещал мою любовь завоевать, а оказалось все просто, ему снова захотелось быть со мной … любить меня … Всхлипнула и заплакала.

Люблю я этого дракона, хоть, что со мной делай!

От этих мыслей стало себя еще жальче. Утирала слезы, всхлипывала и все равно любила этого мерзкого соблазнителя.

Теплые ладони легли мне на плечи, подняли с дерева и обняли. Риш оттер мои слезы с щек и сказал.

— Прости, я не подумал, что ты так можешь меня понять, — только в глазах была какая-то холодность.

— Тебя понять не трудно, — стараясь успокоиться, ответила ему.

— Обещаю, больше никаких предложений и поцелуев. Мир? — а в голосе все равно тепла не было.

— Мир, — кивнула ему.

А впереди был последний участок пути до замка Лидал.

Глава 13

— Это там? — потрясенно прошептала, рассматривая замок непонятно каким образом, прилепленным на отвесной скале.

— Это и есть замок Лидал, — подтвердил Риш.

Понять, каким образом, это чудо архитектурной мысли могло примоститься на отвесной скале, было трудно. Однако, замок, а не дворец сверкал своими гранями на солнце, устремляя свои пикообразные крыши башен в небо. Знакомая мне искристая магия пробегала по контуру строения и вспыхивала разноцветными всполохами, создавая волшебство, будто замок перед нами не настоящее строение, а лишь иллюзия созданная руками фокусника.

Я стояла и завороженно смотрела на цель нашего путешествия. Ведь там, за его стенами находиться «колыбель жизни». Именно за ней мы совершили этот длинный поход, и теперь цель была достигнута.

Верилось и не верилось одновременно, что все позади и нужно лишь проникнуть в эту магическую твердыню. Неужели все закончилось? Неужели больше не будет этих волнений и тревог, преследований настырного Кирхана? Риш останется в империи драконов, а я вернусь под крылышко мамочки и бабушки, буду спокойно вынашивать озорника сыночка, а потом растить. Перспективы были огромные, но почему-то было даже жаль, что все заканчивается.

— Где же Эрган? — задумчиво произнес Риш.

— Ты думаешь, он должен быть здесь? — стало очень любопытно.

Столько всего произошло с тех пор, как герцог дал отпор молодым драконам, события летели быстро, чередой меняя друг друга, даже не было возможности остановиться, оглянуться, задуматься. Иногда мысли всплывали о Винзоре, но тут же вновь происходило что-то неожиданное, и сразу же нужно было куда-то лететь, бежать. В общем, скучать не приходилось в это время. Иногда вспоминалась прошлая размеренная жизнь и сразу же понимала, насколько бледной и бесцветной она была по сравнению с тем, что происходило сейчас.

Если раньше мне казалось, что вот я живу, а события жизни проходят перед моими глазами, как картинки на шарманке сказочника, то сейчас была настолько вовлечена в происходящее, что иногда даже не верилось, что это происходит со мной.

— Что бы не случилось, он должен был прилететь сюда, — уверенно ответил мне Риш.

— С чего ты так решил? — мне было очень любопытно.

— Потому что он знает, что мы добираемся сюда и ему очень важно вернуть артефакт ведьмам, — пояснил мне дракон.

В последнее время, после его обещания «без поцелуев», стало спокойнее с ним общаться. Но в то же время чего-то не хватало. Риш как будто отдалился от меня. Он больше не стремился меня обнять, поцеловать, не делал намеков и вел себя очень тактично. Так было обидно, что невозможно на него опять накричать!

Его идеальное поведение не давало ни малейшего повода поругаться, что раздражало, огорчало и хотелось поставить еще один синюшный рог на лоб, для симметрии, так сказать в эстетических целях.