Стражники учтиво поклонились и любезно распахнули для нас двери.

Если галерея впечатлила размахом и отделкой, то выставочный зал экземплярами, что хранились в нем.

— Да тут за день все не осмотреть, — завороженно пробормотала я, озираясь. — Потрясающе… Это все подарки и сувениры, привезенные императору в дар из других империй?

— Почти, — отстраненно кивнул граф, заложив руки за спину. — Некоторые сувениры император приобрел и привез сам. Он любит коллекционировать уникальные в своем роде вещи.

И тут я заметила, просто глаз зацепился:

— А где ваша трость? — это наблюдение поразило меня больше, чем «уникальные в своем роде вещи»…

— Трость? — якобы непонимающе переспросил граф. — Я не нашу ее постоянно с собой, сегодня она мне ни к чему.

— Ясно… — рассеянно отозвалась, уткнувшись взглядом в золотую статуэтку пузатого монаха.

Почему-то мне казалось, граф не расстается с тростью ни на секунду, даже вовремя трапезы. Она всегда при нем, словно… словно нечто очень ценное, необходимое. Важное…

Я уверена, это не просто трость: ни для красоты, ни для стиля, антуража… Граф не хромает, не следует слепо за модными тенденциями… Эти жуткие впалые глазницы черепа навеивают страх, от трости, будто исходит темная аура магии смерти.

Как граф мог просто не взять ее? Так небрежно произнести: «Сегодня она мне ни к чему…»

— Ваши мысли для меня загадка, мисс Сноул, — бархатный голос просочился в мысли, заставив вздрогнуть и посмотреть на графа по-новому.

— Я хочу вернуться, — произнесла деревянным голосом и отправилась к двери, забыв даже извиниться.

Просто… мне вдруг стало так неуютно, так… не по себе. И подсознание кричало: «Беги!.. беги…», а я склонна доверять своей интуиции.

— Мисс Сноул! — громыхнул властный голос за спиной, вынудив меня не только остановиться, но и удивленно посмотреть на графа. — Разве я сказал, что наша прогулка подошла к концу?

Рычащие нотки мне послышались?

— Прощу прощения, господин… Де Камелье, — с запинкой вымолвила я, а сердце так и норовило выскочить из груди. — Я что-то неважно себя чувствую. Могу я просить вас проводить меня до покоев?

Граф сощурился, плохо скрывая гнев, и жестко кивнул, подставляя локоть. Сглотнула и взялась за него, отводя взгляд.

Меня проводили как раз вовремя. Сдержанно простилась с мужчиной, он также сдержанно пожелал мне приятного отдыха и удалился, держа руки за спиной. Не помню этого жеста у графа…

Нет, я, несомненно, очень мало его знаю и не могу судить о поведении и привычках, но… дурное предчувствие, что засело глубоко в груди не дает мне покоя. В дверь постучали, заставив вздрогнуть.

Камериста, которая подскочила с тахты, стоило мне войти, встрепенулась и отправилась открывать. Я же предусмотрительно отступила, стараясь унять сбившееся дыхание.

— Госпожа, — позвала Вилма, пропуская посланника.

Я облегченно выдохнула и улыбнулась чересчур серьезному мальчишке.

Он молча поклонился и протянул мне шкатулку, завернутую в белый платок. Отец, видно, постарался.

— Благодарю, — искренне произнесла я, забирая дорогую для любой ведьмы вещь.

Теперь осталось дело за малым. Немного поколдовать, но так, чтобы никто ничего не узнал и… я пойму, что с графом что-то не так. Точно пойму.

— Я буду в гостиной. Не входите, пожалуйста, без стука и никого без разрешения не впускайте, — на ходу бросила я, закрывая резные двери.

— Да, госпожа, — донеслось вслед, но меня интересовала только шкатулку. Времени осталось не так много…

Адриан прошел в покои, устало расстегивая порванный камзол.

Менталист смог вытянуть из заключенных ведьм крохи информации… это было тяжело, долго и… мерзко. Ментальный дар, пожалуй, самый жуткий и по-настоящему жестокий.

Кристофф похож на сумасшедшего. Белые спутанные пряди волос, обрамляют худое с выпирающими скулами лицо. Впалые бесцветные глаза, будто остекленели. Кристофф почти постоянно беззвучно шевелит губами и перебирает костлявыми пальцами четки…

Находиться рядом с ним тяжело. Приходится все время «защищать» свое подсознание от «случайного» в него проникновения. На самом деле Кристофф не чурается нырять в чужие мысли и подсознание без разращения. И ему совершенно неважно, кто перед ним. Император или сам дьявол. Плохо, что после таких проникновений в чужое сознание и подсознание, любой может легко спятить и навсегда потерять связь с реальностью. И только смертная казнь задержанного может являться уважительной причиной для вызова менталиста…