Мысленно Маллет вспомнил о Дюпине и еще кое-что - а именно: с каким драматизмом тот преподнес в ходе дознания имя Фэншоу. Было ли это сделано для отвода глаз? Если так, то получилось очень топорно. Потому что он наверняка знал: полиции будет нетрудно установить, что за Джеймса поручилась компания, и случилось это за целый месяц до того, как Фэншоу выпустили из тюрьмы. Это был еще один аргумент против того, чтобы приписывать ему авторство письма. Сказал ли Дюпин правду о визите Фэншоу в контору? Пожалуй, сам Фэншоу мог бы помочь это выяснить. Но зачем раскрывать имя с максимально возможной оглаской, вместо того чтобы потихоньку сообщить в полицию, как это сделал бы любой разумный человек? Все получилось так, будто Дюпин хотел сосредоточить внимание на Фэншоу и отвлечь его от себя. Почему? Или же, возможно, он искренне верил, что Фэншоу отомстил Баллантайну, и боялся той же участи для себя - расплаты за его роль в событиях пятилетней давности? В целом эта версия выглядела наиболее правдоподобной, но она оставляла тайну письма такой же непостижимой, как и прежде.

"Какой же я глупец!- сказал Маллет самому себе.- Почему я не следую собственным наставлениям? Теоретизирую без фактов, когда простой осмотр конторских пишущих машинок наверняка даст мне все, что я хочу,- конечно, если у девушки, которая печатала письмо, начисто не отшибло память".

Он намеренно расслабился и позволил своим мыслям разбрестись. Звенья, промелькнуло у него в голове, вот чего в деле полно, так это недостающих звеньев. Завтра он увидится с Фэншоу. А единственное связующее звено между Фэншоу и Джеймсом - не кто иной, как Харпер! Фэншоу был другом отца Харпера, а Харпер подыскивал дом для Джеймса, хотя, по совести говоря, связь, конечно, очень отдаленная! Участники драмы начали мелькать в усталом мозгу инспектора, словно узоры в калейдоскопе. Скорость машины из стимулирующего средства превратилась в снотворное. Он задремал. И вскоре обнаружил, что разговаривает с Харпером, который, пытаясь тщетно завязать галстук-"бабочку", стал объяснять, что если не поправит его, то будет убит. Увы, Маллет не успел выяснить у него, какая тут связь, потому что в этот момент лорд Бернард кричал ему в ухо: "Не нужно так выряжаться! Это преступление - выряжаться!"

Инспектор встрепенулся, стряхивая с себя сон. Лорд Бернард все еще говорил, но совсем другое:

– Мы въехали в Лондон. Где вас высадить?

Глава 15

МИСТЕР КОЛИН ДЖЕЙМС

Пятница, 20 ноября

– Вы уверены, что в конторе не было других машинок?- спросил Маллет у Франта.

Это происходило в пятницу утром. Они сидели в кабинете инспектора в Скотленд-Ярде за столом, засыпанным узкими полосками бумаги с отпечатанным на них текстом.

– Абсолютно,- последовал ответ.- В конторе все большие машинки одного образца, за исключением маленькой, портативной в кабинете Дюпина. Там у него стоит "Диадема".

– И совершенно очевидно, что это не она,- заключил Маллет, выстукивая по письму широким указательным пальцем.- Я не претендую на роль эксперта в этих вопросах, но навскидку сказал бы, что это напечатано на портативном "Хорнингтоне".- Он скатал из полоски бумаги шарик и, передернувшись от отвращения, выбросил его в мусорную корзину.- Вот так-то! И что мы теперь имеем? У нас есть письмо, отпечатанное на фирменном бланке, но не в конторе. Письмо принесли извне, с тем чтобы бедняга Гейвстон смог его подписать. Но кто мог раздобыть бланк? Очевидно, любой сотрудник конторы, который не поленился стащить его и унести домой. Интересно, у кого из них есть пишущая машинка? Впрочем, в наши дни практически у каждого. Между прочим, интересно, а нет ли таковой пишущей машинки у Дюпина в доме?

– Конечно же есть,- с торжествующим видом отозвался Франт.- И вот образец ее шрифта.- Он положил перед инспектором лист почтовой бумаги и добавил: - Это письмо адресовано лично главному комиссару. Нам только что его прислали - разобраться.

Маллет взял в руки бумагу и прочитал:

"Милостивый государь!

После того как я несколько раз тщетно обращался в свой местный полицейский участок, я вынужден написать вам лично и просить защиты у полиции. Как вы, возможно, знаете, я являлся секретарем "Лондон энд империал эстейтс компани" вплоть до прекращения ее предпринимательской деятельности. С тех пор как я дал свидетельские показания на следствии по делу покойного председателя, мистера Баллантайна, у меня есть все основания считать, что моя жизнь тоже находится в опасности. Я не единожды наблюдал каких-то крайне подозрительных субъектов, шныряющих возле моего дома. Один из них стоит на тротуаре на противоположной стороне улицы и сейчас, когда я это пишу. Я настоятельно прошу, чтобы моему заявлению, которое при данных обстоятельствах (уверен, вы с этим согласитесь) вполне обосновано, был незамедлительно дан ход.

Остаюсь Вашим покорным слугой, Н. Дюпин".

Маллет положил письмо рядом с другим.

– Шрифт совершенно иного образца,- прокомментировал он.- К примеру, взгляните вот на хвостик у "g". Ну, и что вы предлагаете в связи с этим делать?

– Отозвать наших людей и поставить констеблей в униформе,- тут же отреагировал Франт.- "Подозрительные субъекты" - это конечно же наши люди...

Маллет задумался.

– Полагаю, мы можем поступить еще мудрее,- сказал он, выдержав паузу.Оставим тех же самых людей, но по такому случаю оденем их в униформу. Так мы сразу убьем двух зайцев. Будем наблюдать за Дюпином без его ведома и в то же время дадим ему то, что он хочет.

– Я не вполне понимаю...- начал Франт.

– Неужели? А вы подумайте. В чем заключается работа констебля, которого отрядили, чтобы взять кого-то или чей-то дом под защиту полиции? Очевидно, наблюдать за любым подозрительным человеком, который появится возле дома или приблизится к этому "кому-то". Но не означает ли это наблюдать и за поведением самого "охраняемого"? И не является ли частью его работы присматривать за тем, что происходит в доме? Я скажу вам одну вещь, Франт. Среднестатистический жулик склонен испытывать здоровое почтение к детективу в штатском, но никак не к офицеру в униформе. Он считает его уличным украшением, существующим лишь для того, чтобы регулировать движение, арестовывать карманников и так далее. Если Дюпин будет думать, что его защищают обычные постовые полицейские, он скорее выдаст себя, чем если будет бояться, что на хвосте у него сидит детектив. Конечно, если ему есть что выдавать.

– Безусловно, пока он не сделал ничего, что бы его выдало,- заметил Франт.

– Возможно, он был не вполне удовлетворен относительно "подозрительных субъектов",- заметил Маллет с ухмылкой.- А теперь я хочу поведать вам еще кое-что.

И он вкратце рассказал сержанту о том, что видел на танцевальной площадке отеля "Ривьера".

– Странно, очень странно,- отозвался Франт, когда инспектор закончил.И самое странное во всем этом, по-моему, не то, что он испугался, увидев вас...