— Ты сегодня на сутках? — спросила за завтраком у мамы.

— Да, и надеюсь, что ты поешь нормально и не ляжешь в три утра.

— Можешь быть спокойна на этот счёт. В одиннадцать я уже буду спать, — заверила я её.

Действительно, за день я так уматываюсь, что на ночные посиделки времени не остаётся. Я даже днём иногда сплю, настолько много энергии трачу в школе.

— Так и быть, поверю, — мама поцеловала меня в нос и упорхнула на работу.

В школе меня ждала классная новость — последнего урока не будет, а значит можно будет свалить домой пораньше. Или, например, поболтать с Алёной, раз теперь у нас одинаковое количество уроков.

В принципе, на этом радужность школьного бытия закончилась. Начались занятия.

Почему у меня каждый день математика? Кто составлял расписание? Это всё похоже на один большой заговор против меня и моей гуманитарной души.

На географии сидела в телефоне и листала ленту, пока не пришло сообщение от Ждановой.

Алёна Жданова: «Сашка, ты видела своего ненаглядного сегодня?»

Саша Коновалова: «Нет ещё, а что?»

Алёна Жданова: «Короче, рассказываю. Он сегодня опоздал аж на два урока, но это не важно. Важно то, в чём он пришёл. В плюшевом жёлтом свитере с цыплёнком! Я чуть со смеху не померла!»

К сообщению была прикреплена фотография.

Я подавилась воздухом, из-за чего закашлялась и привлекла всеобщее внимание. Благо, прозвенел звонок и спас меня.

Обалдеть. Значит, он всё-таки прочитал и ему понравилось! И не побоялся же прийти в таком ужасе в школу. А я…

Вдруг стало стыдно. Ну нет, Тимофей не должен страдать в одиночестве. Пусть будет по-честному.

У кого из наших можно одолжить красную помаду? На ум пришла только Оля Синицына, которая всегда красила губы в вызывающие цвета. У неё точно должна быть.

— Оля, — догнала я одноклассницу. — У тебя красная помада с собой?

Синицына, совершенно не ожидавшая такой просьбы от меня, даже не сразу ответила. Потом, порвавшись в сумке, выудила оттуда помаду и протянула мне.

— Только аккуратней, это моя любимая. Кстати, Саш, а тебе вообще зачем?

Но я уже умчалась в туалет, потому что следовало поторопиться, иначе опоздаю на обед.

Нанеся красную субстанцию на губы, я невольно скривилась. Как же ярко! С моим строгим школьным нарядом из чёрной юбки-карандаш и белой блузки она совсем не сочеталась. Лишь бы никто не сфотографировал, иначе этот позор со мной навсегда останется.

На какие только жертвы не пойдёшь ради любви!

Слава богу, на меня особо никто не смотрел, потому что я и так еле держусь, чтобы не стереть этот ужас.

Жданова сидела за столом одна, поэтому я решила воспользоваться шансом и сесть с ней. Она точно успокоит и поддержит.

— Саш, при… — Алёна умолкла на полуслове, не сводя взгляда с моего рта.

— Не говори ничего, пожалуйста, — взмолилась я, сев за стол. — Я сама знаю, что это полный пипец.

— Нет, почему, тебе идёт. Просто… непривычно, — улыбнулась она. — Ешь, я две порции взяла. Думала, с Нютой вместе поесть, но у неё зачёт, оказывается.

Но я была настолько выбита из колеи своим выходом из зоны комфорта, что даже любимый винегрет в рот не лез.

— Вы с Лазаревым сговорились что ли? Я до сих пор на него смотреть нормально не могу, — Алёна снова хихикнула и обернулась.

Я только сейчас заметила, что за столом у стены напротив сидел Тимофей со своими друзьями. Только, в отличие от меня, он выглядел вполне весёлым. О чём-то увлечённо говорил…

Словно почувствовав, что я на него смотрю, парень перевёл взгляд на меня. Сначала смотрел ошарашено, а потом улыбнулся. Так тепло и приятно, что мне мигом стало легче, и я улыбнулась в ответ.

Так и сидели. Он, в жёлтом странном свитере, и я с красными губами. И никто, кроме нас самих не понимал, почему, а главное, что с нами происходит.

— Значит, ты посмотрела, — подошёл ко мне в раздевалке после уроков Тимофей.

— Значит, ты прочитал, — с той же интонацией ответила ему я.

— Да, и хочу сразу поблагодарить тебя. Подарок ей очень понравился.

Ей. Как же меня напрягала эта непонятная «она», о которой Тимофей настолько позаботился, что позвал меня на помощь. Это называется ревностью? Тогда я очень ревнивая!

— А ещё она не поверила, что я сам выбрал подарок, и теперь хочет с тобой познакомиться…

— Ты обещал рассказать, кто она, — перебила я, стараясь скрыть закипающую внутри злость.

— Ах, да, — он улыбнулся. — Это самая красивая, умная и любимая мною женщина на этой земле, — я почувствовала, как умираю. — Моя мама.

— Твоя… мама?

Да, Саша, у него, как и у тебя, кстати, есть мама, представляешь. А ты дурочка, которая об этом даже не подумала, но успела накрутить себя.