— Сделал, что мог, майор. Лучшего человека нам не найти, даже если будем его искать целый год. Сами увидите.

Обычные формальности перед входом в барак. Наконец майор и Хансен вошли в большую комнату, уставленную всевозможными «учебными пособиями». Ученик тоже был здесь. Это человек богатырского роста и великолепной выправки. У него выразительное интеллигентное лицо. На широких плечах мундир офицера народной полиции ГДР. При виде Коллинза и Хансена он взял под козырёк, и это движение было настолько точным и достоверным, что Коллинз невольно вздрогнул.

На столе были приготовлены бумаги. Коллинз внимательно стал просматривать удостоверения народных полицейских, пропуска, семейные фотографии, метрические выписки. Тут же были «пособия», которые использовал Хансен для подготовки «капитана из Панков»: пачки газет, издаваемых в Германской Демократической Республике, множество журналов. На другом столе находилось то оборудование, которое должен был взять с собой «ученик». Среди прочего миниатюрная рация. Наконец Коллинз подошел к большим стендам, на которых «определённом порядке были помещены многочисленные фотографии внутренних помещений, правительственного телеграфа в восточной части Берлина.

Майор удовлетворённо кивнул Хансену и сразу же в ошеломительно быстром темпе стал задавать вопросы его ученику. Вопрос следовал за вопросом.

«Ученик» отвечал мгновенно, точно, без колебаний. Майор благожелательно посмотрел на Хансена.

— Всё ясно, майор? — спросил Хансен.

— Думаю, всё…

Коллинз ещё раз окинул фигуру агента оценивающим взглядом.

— Запомните, — сказал он. — Радиосвязь с нами под условным названием «Заяц». По получении сигнала о начале операции «Е» вы со своей группой занимаете здание правительственного телеграфа. Выдаёте себя за офицера народной полиции. При сопротивлении — действовать решительно.

Коллинз сделал красноречивый жест рукой. «Ученик» вытянулся. Чётко ответил:

— Так точно! Вас понял, господин майор.

— Благодарю за службу. Можете идти!

Лжекапитан чётко повернулся на каблуках и вышел из комнаты. Коллинз и Хансен проводили его взглядом.

Коллинз щёлкнул языком.

— У парня есть хватка, Хансен… Поздравляю вас.

Хансен кивнул и быстро спросил:

— Кто будет его переправлять?

— Шукк в Нюрнберге… Вы один его переправите. Сегодня же. По возвращении доложите.

— Будет сделано, шеф!

Вечером того же дня майор государственной безопасности в восточной части Берлина попросил зайти в свой кабинет дежурного офицера. Он протянул вошедшему лейтенанту телеграмму. В телеграмме было всего четыре слова:

— Оттуда, — сказал майор.

— Мы сейчас же выезжаем, товарищ майор. Но наш человек пошёл на большой риск, посылая эту телеграмму.

— Да, это неожиданность. И гость, которым вы сегодня ночью займётесь, из опасных…

Хансен молча привёл агента в тот лесок, где находился «шлюз» через границу. Они приехали сюда сразу же после полуночи. Время от времени Хансен бросал взгляд на комбинезон своего ученика, сквозь который прорисовывались контуры офицерского мундира. Агент перед самой границей вытащил пистолет и хотел его перепрятать так, чтобы было легче достать в случае опасности, но Хансен отсоветовал это делать.

— Спрячьте его лучше поглубже. Иначе он будет мешать вам, когда станете ползти в трубе.

Хансен в своё время подверг своего ученика самым строгим испытаниям и знал: добрая порция интеллигентности вполне уживается в нём с какой-то редкой бессовестностью. Опасная смесь!..

Агента звали Визенберг. Хансен отобрал его на основании данных картотеки, но после первого же знакомства нисколько не сомневался, что лучшей кандидатуры на роль «капитана из Панков» Коллинзу не найти.

Ночь была светлой. Хансен привёл агента к сосне, движением руки показал: «садись и жди». Потом залез в развилку и поднёс к глазам бинокль.

Время было выбрано правильно: по ту сторону вспаханной полосы от лесной тени отделилась группа пограничников. Вот они вошли в полосу лунного света, на мгновение остановились, и Хансен ясно различил в бинокль их лица под стальными шлемами.

Солдаты продолжали свой путь. Внизу, под сосной, скрытый кустарником агент нетерпеливо кашлянул. Хансен спустился вниз.

— Успокойся, — сказал он Визенбергу. — Через пять минут будешь на той стороне.

Лицо Визенберга вытянулось. Хансен поднял руку.