Как оказалось, закон подлости в этом Богом забытом уголке работал на полную катушку. Неимоверное богатство было практически недоступно человеку, и не только потому, что подступы к нему охраняли огромные твари, но в основном потому, что от месторождения центория исходило мощное излучение неизвестной природы. Это излучение напрочь вырубало электронику и буквально разрушало двигатели. Причём для него не было разницы, какие это двигатели. Разрушались все силовые агрегаты: хоть внутреннего сгорания, хоть электродвигатели, хоть двигатели МКВ, работающие по принципу микровзрыва.

Защититься от этой напасти пока не было никакой возможности. Излучение преодолевало любые преграды, и до настоящего времени не было создано материала, который бы преграждал ему путь. Лучшие земные умы, привлечённые к изучению этого феномена, задумчиво чесали лысые головы и в недоумении пожимали плечами.

Грузовой челнок прибыл на площадку приземления точно в оговоренное время. А иначе никак, только по предварительной договорённости, потому что именно здесь, на площадке, находился склад первично переработанного бериния. И если не остановить работы перед посадкой, под удар двигателей корабля могут попасть рабочие, управляющие погрузчиками и прочими механизмами, с помощью которых готовили плиты бериния к погрузке.

Я наблюдал за медленно опускавшейся громадой судна с приличного расстояния, из кабины открытого «гнома» – приземистой и быстрой машинки на воздушной подушке. Это зрелище тоже было впечатляющим. Огромное судно, длиной более трёх сотен метров, которое просто челноком и называть-то было неловко из-за его размеров, величественно опускалось на площадку, вызвав работой двигателей ураган местного значения. Повременив, пока осядет пыль, я подъехал поближе и стал ждать новостей.

Новостей не могло не быть. Прибывший на орбиту грузовой корабль прилетел внепланово, не по расписанию. Как правило, судно наведывалось к нам за грузом раз в два месяца. Привозились предметы жизнеобеспечения, продукты и прочие нужные вещи. Потом несколькими рейсами челнока на корабль доставлялся бериний, и мы опять на два месяца оставались одни.

Напоследок тяжко вздохнув двигателями, челнок грузно опустился на мощные опоры, под которыми жалобно взвизгнула каменная площадка, и замер, словно не зная, что ему предпринять дальше. Но вот он наконец сообразил, что надо делать, и его кормовая рампа начала медленно опускаться, открывая темное нутро судна. И сразу же, как только массивная плита коснулась мелкой каменной крошки, покрывающей всю площадку приземления, из темноты грузового отсека показались две шеренги идущих в ногу людей.

Для того чтобы понять, что это военные, много ума не требовалось. Осталось только рассмотреть, кого представляли эти вояки, и я, подняв лёгкую пыльцу подушкой своего «гнома», направился ближе к челноку, тем более что к военным уже подъезжала сорокаместная «гусеница», перевозящая рабочих. Как только «гусеница» остановилась возле стоящих в две шеренги солдат, те дружно начали забрасывать в неё здоровенные брезентовые сумки, которые до этого тащили на плечах. Покончив с загрузкой инвентаря, солдаты резво заполнили присланный за ними транспорт и замерли истуканчиками, каждый на своём месте. Утробно рыкнув мощным мотором, «гусеница» дернулась, заставив качнуться своих пассажиров и, поднимая каменную пыль, направилась в мою сторону. Не дожидаясь, пока транспорт приблизится ко мне, я опустил на лицо зеркальную полусферу, защищающую глаза не только от яркого света и пыли, но и от ненужных взглядов.

Я разглядел, кто почтил нас своим присутствием. Именно почтил, без преувеличения и иронии. По крайней мере, я считал именно так. Это были ребята из десанта военно-космических войск – элита вообще всех вооружённых сил Российской империи. Круче этих парней не было никого, и я считал так не потому, что сам пять лет служил в этом десанте, а потому что так оно и есть. Я несколько секунд смотрел вслед резво уползающей «гусенице», а потом, подняв «гнома» повыше над землёй, напрямую рванул в городок. Мне надо было до приезда военных успеть переговорить с начальником поселения. Предчувствия были нехорошие.

– Да, Александр Андреевич, они направятся за центорием! – подтвердило мою поганую догадку руководство. – И я ничего не могу с этим поделать. Не подчиняются они мне.

Я сидел в кресле и провожал взглядом раздражённо ходящего по своему кабинету начальника городка. Наконец он набегался и, коротко глянув на меня, с тяжелым вздохом опустился в соседнее кресло.

– Алексей Михайлович, вы ведь как никто другой знаете, чем это заканчива…

Договорить мне начальник не дал:

– Да, Саша!.. Знаю! Прекрасно знаю! И, мало того, я получил приказ не только оказывать отряду всемерную помощь и поддержку, но и направить с ними в лес проводника из местных охотников! И, кстати, для сведения, если ты не знал. Для этого отряда специально выделили ближайшее судно, оказавшееся грузовым «Фаготом», чтобы только доставить военных сюда.

Я присвистнул и, не выдержав, выругался:

– О-хре-неть! Они что, так уверены, что смогут притащить центорий?!

– По-видимому, да, – опять вздохнул Алексей Михайлович. – Если отряд сумеет принести хотя бы с десяток килограммов, все затраты окупятся.

– Окупятся! Конечно, Алексей Михайлович, окупятся! – рявкнул я, поднимаясь с кресла. – центорий, Алексей Михайлович, всё окупит! Но только в том случае, если никто из этих парней не погибнет!

И я, хлопнув дверью, вышел из начальственного кабинета. Сделал несколько шагов по коридору, а потом, развернувшись, опять впёрся к начальнику в кабинет.

– Прости, Михалыч! Погорячился!.. Злой я!.. Я просто хочу предупредить, что никого из своих людей не дам!

– А они и спрашивать тебя не будут, – грустно усмехнулся начальник. – На вот, ознакомься, – и он протянул мне листок бумаги.

Я осторожно взял лист и начал читать, и чем дальше я читал, тем больше становились у меня глаза.

– Они привезли?! – прохрипел я и, откашлявшись, уже нормальным голосом повторил:

– Они?.. Капсула?

– Да, Саша, они. Капсула. Не сомневайся, всё чин по чину.