Учась в институте, я подрабатывала репетиторством, а на лето устраивалась секретарём. Васька мотался курьером, работая по знакомству на полставки, собирал свой цветмет, и до того, как ушёл в армию, очень помогал деньгами. Потому мы и смогли перебраться поближе и к маминой работе и к моему университету. Служить Ваське осталось ещё полгода и помочь с переездом он, конечно, не сможет. Ни физически, ни финансово.

Олька после окончания девятого класса и сдачи ОГЭ, ушла из школы и поступила в колледж дизайна. Учится теперь на первом курсе.

Поэтому на данный момент основными кормильцами являемся мы с мамой. И, конечно, если бы у нас была своя квартира в нормальном доме, нам было бы значительно легче.

Вся наша жизнь после смерти отца быстро превратилась в какое-то беспросветное выживание с постоянным подсчётом копеек. Кроме брата отца, его жены и детей, родственников у нас не было.

Такие простые вещи, как вторая пара кроссовок или шоколадка утром — были для нас признаками финансовой состоятельности. Старые обои, старая мебель, никаких отложенных денег — обычная нищета. Когда мы жили в двухэтажном деревянном доме, мы ещё и нередко простужались из-за сквозняков. Особенно, конечно, поздней осенью и зимой. Васька иногда радовал нас собранными у заброшенного стадиона и в лесу полевыми цветами, а подарками на дни рождения обычно служили какие-нибудь поделки, вместе с парой кульков конфет и тортом. Вообще младший брат рос озлобленным парнем, потому что рано столкнулся с неприятием в обществе — в основном из-за бедности и худобы — до армии он был тощий, как Кощей. Но ростом пошёл в отца — вымахал под метр девяносто. Постоянно чесал кулаки на улицах и мама часто ругала его за порванную одежду. Новые заплаты служили лишь поводом для дополнительных насмешек, и Васька в очередной раз пускал кулаки в ход. К пятнадцати годам он связался с какой-то уличной шпаной из такой же рабочей бедноты, как и он сам, и вскоре принялся вместе с ними отжимать мобильники на улицах. Мы узнали об этом только тогда, когда его вместе с парой друзей поймала полиция. В итоге его поставили на учёт. Мать долго разговаривала с ним на кухне и, видимо, смогла до него достучаться. По крайней мере друзей Васька сменил и вместо отжимания мобильников принялся собирать на свалках цветмет. Это позволило ему подарить нам на новогодние праздники настоящие смартфоны и мы, конечно, очень их берегли. Хотя, по меркам более-менее обеспеченного человека, они наверное были дешёвой китайской ерундой. Но не для нас.

Бедность отвратительна. В неё нет ничего морального или высоконравственного. Ты просто покупаешь всегда самый дешёвый кефир, самые дешёвые лекарства и то и дело выкладываешь перед кассой продукты, которые после раздумий не воспринимаешься необходимостью. Ставишь в книжном магазине обратно на полку книги, которые хотела купить, просто потому что воспринимаешь такие траты, как баловство и живёшь от зарплаты до зарплаты.

Ты не можешь быть ухоженной, потому что более-менее хорошая косметика и средства по уходу за телом стоят денег, а в привычках — ограничиваться шампунем, гелем для душа и дезодорантом. Одежду мы нередко шили сами, иногда покупали в секонд-хендах (причём Васька этого не делал принципиально, так как считал унизительным донашивать чужие вещи), отслеживали всякие скидки в недорогих магазинах.

Основной едой до того, как я стала зарабатывать, всегда были макароны и картошка. Единственным плюсом этого было то, что мы научились готовить из нищенского набора продуктов множество самых разных блюд.

Всё это очень трудно понять, когда ты с рождения живёшь в полной семье с неплохим по российским меркам заработком. Подростком я очень комплексовала, потому что в классе была едва ли не из самой бедной семьи. Другие девушки носили красивые вещи, о которых я могла только мечтать. Ходили в кино, в театры, на выставки, танцевали в клубах. Для меня многое из таких развлечений было просто недоступно.

Я поступила на бюджетное отделение психфака, потому что хотела стать эйчаром. Эйчары зарабатывали по моим меркам огромные деньги, а психология меня всегда привлекала. Но отучившись в институте, я быстро столкнулась с тем, что эйчары без опыта работы практически никому не нужны. И потому пару недель, несмотря на ежедневные поиски, никак не могла найти работу. А потом устроилась в небольшую частную компанию за небольшой оклад просто для того, чтобы опыт этот наработать.

Спустя пару месяцев начала откладывать деньги на стиральную машину: старая совсем пришла в негодность и, несмотря на ремонт, работала из рук вон плохо. Гремела, ёрзала по полу и то и дело выключалась. Хозяева квартиры, сказали, что она нормальная, вполне стирает, и что на свои деньги они менять её не будут.

На момент, когда мама сообщает мне в коридоре эту нерадостную весть, у меня отложено всего 7000 рублей. Да и я приехала я расстроенной. Потому что утром на работе мне сообщили, что руководитель компании в связи с кризисом хочет сократить штат и я, судя по всему, попаду под это сокращение.

Мама из года в год повторяла, что когда она выйдет на пенсию, нам будет полегче. Она даже не рассматривала пенсионный возраст, как отдых, и работать на своей фабрике, где получала зарплату с надбавками за выслугу лет, закончить хотела только тогда, когда уже не смогла бы просто её тянуть. У меня другое видение, я хотела бы обеспечить ей достойную старость, но пока что говорить об этом, конечно, рано.

Я никогда не пользовалась особенным успехом у противоположного пола, просто потому, что выглядела обычно очень скромно, а вела себя ещё скромнее. И уж точно я не была той, в которую влюбляются мальчишки в классе. Девственности лишилась на пьяной вечеринке подруги и так, что предпочитаю об этом не вспоминать. Дальнейшие пара романов были такими, что мечты о замужестве точно были не моими мечтами. Перед тем, как заснуть, я обычно думаю только о том, как построю карьеру и вытащу нашу семью из нищеты.

Васька после армии хочет пойти работать в магазин продавцом мобильных телефонов, и се мои разговоры о том, что ему надо получить высшее образование, пропускает мимо ушей. Он хочет зарабатывать деньги уже сейчас, и несмотря на все мои доводы, я его очень хорошо понимаю.

Олька всегда была тихоней, занудой, скромницей и домоседкой, предпочитая всё свободное время читать книги и смотреть свой Ютуб. Для пятнадцатилетней симпатичной девчонки она очень необщительна и дружит только с одной девчонкой — такой же тихой заучкой из рабочей семьи. Когда она приходит к нам в гости, они всё время обсуждают каких-то корейских мальчиков-певцов и известных видеоблоггеров.