— Мне всегда нравились завитки у тебя здесь, — бормочу я, касаясь пальцами его кожи. И тогда я нахожу её — шероховатую полоску, в точности как у меня. Губы Трея изгибаются в полуулыбке, и он наклоняет меня низко к полу.

Оркестр начинает играть следующую мелодию, ещё более медленную, мы едва вообще движемся, скорее, просто качаемся на месте. Я смотрю строго в одну точку на противоположном конце комнаты — картину с фруктами, — но затем чувствую взгляд Трея на себе и поднимаю глаза.

Большая ошибка.

Он прочищает горло и говорит:

— Ты очень красивая сегодня.

Мои щёки вспыхивают, и я внезапно вспоминаю, как сильно открыта моя кожа. Моя бледная кожа с миллионом веснушек. Вот бы у меня сейчас была накидка.

— Как у вас дела с Зейном?

— Всё сложно.

В этот самый момент в моём ухе слышится лёгкое потрескивание, и голос Зейна говорит: «Сиенна, я нашёл твоего отца».

Мы с Треем стоим так близко, что я паникую. Мог ли он услышать? Я отстраняюсь, и Трей озадаченно смотрит на меня.

— Всё хорошо?

— Да, конечно, — улыбаюсь. — Не хочешь немного подышать? Я слышала, здесь есть выход в сад.

— Давай, — соглашается Трей.

Я хватаю клатч со столика, достаю номерок и забираю накидку из гардероба, сразу же надевая. Пока мы проходим через зал к двери, ведущей в сад, мысли в голове скачут, как ненормальные. Трей рядом, и сейчас может быть самое время, чтобы представить ему доказательства его потери памяти.

Сумерки сменились ночью. Когда мы выходим наружу, я всматриваюсь в темноту. Здесь есть несколько висящих ламп, освещающих садовые дорожки, но я веду Трея не по ним, а в самый тёмный уголок сада. Он колеблется поначалу, но я говорю ему:

— Идём, я хочу тебе кое-что показать, — и он уступает.

Мы проходим вдоль стены, увитой виноградной лозой, и присаживаемся на деревянную скамейку. Я поворачиваюсь к нему. Сердце стучит так сильно, что Трей наверняка слышит.

Пора.

— Трей, ты замечал татуировку на своей руке? Дерево? Цветок жизни?

Он пристально смотрит на меня.

— Ты знаешь о них?

Я опускаю накидку с плеч, показывая ему свои внутренние татуировки, которые светятся в темноте. Фиолетовое свечение исходит от моей кожи, создавая причудливую дорожку из бабочек. Я показываю второй рукой на татуировку «Грани».

— Видишь? У меня тоже есть.

Трей наклоняется ближе, прищуриваясь. Он тянется рукой, но замирает в паре сантиметров от моей кожи. Он поднимает глаза на меня, будто бы спрашивая разрешения. Когда я киваю, он повторяет пальцами узор татуировки — пересекающиеся круги, создающие цветочно-геометрический узор.

— Что это такое? — шепчет он.

— Моя татуировка «Грани», — отвечаю я. — Такая есть у всех её членов. Так мы узнаём друг друга.

Даже в темноте я вижу, как он напрягся.

— А почему она у меня?

— Я уже говорила тебе, Трей. Ты лидер «Грани».

— Этого не может быть, — бормочет он и замолкает на мгновение, обдумывая. Его пальцы скользят по моей руке, посылая заряд электричества через всё моё тело. — Мне нравятся твои бабочки.

Слёзы появляются у меня на глазах, когда я вспоминаю, как он сказал эту фразу в прошлый раз — слово в слово — в ту ночь, когда лагерь был взорван.

— Знаю, — шепчу я.

Трей поднимает на меня удивлённый взгляд.

— Откуда?

— Ты уже говорил мне раньше.

Трей смотрит на меня так долго, что я чуть было не забываю, о чём мы вообще разговаривали. И затем он говорит таким голосом, будто извиняется:

— Я ничего не понимаю.

— Это нормально, — выпаливаю я. — Я всё тебе объясню. Тебе нужно только пойти со мной…

— Нет, — твёрдо отвечает Зейн. Впервые я замечаю в его глазах что-то, что я не до конца понимаю. Что-то похожее на страх.

— Нет, — повторяет он. — Тебе нужно уходить.

— Трей, — умоляю я. — Пожалуйста. Дай мне шанс объяснить, что с тобой произошло…

Он сжимает мои руки, крепко.

— Уходи. Скорее.

— Я никуда не уйду, — упрямо возражаю я.

— Чёрт возьми, Сиенна, — в голосе Трея звучит злость. — Они здесь. Они пришли за тобой и Зейном. Тебе нужно бежать. Скорее.

Всё внутри меня леденеет.

— Что?

Трей качает головой. Никогда не видела его таким злым, хотя я не уверена, на кого направлена эта злость: на себя или на меня.